НАУЧНЫЕ ДОКЛАДЫ - ВЕСТНИК ...
←
→
Транскрипция содержимого страницы
Если ваш браузер не отображает страницу правильно, пожалуйста, читайте содержимое страницы ниже
НАУЧНЫЕ ДОКЛАДЫ
УДК 94(44).05+929(44)
БАРОН ИД ДЕ НЕВИЛЛЬ. ФРАНЦУЗСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ:
ВЗГЛЯД СПРАВА
А. А. Егоров
Южный федеральный университет
Поступила в редакцию 30 января 2019 г.
Аннотация: статья посвящена характеристике воспоминаний барона Жана-Гийома Ида де Невилля
(1776–1857), которые являются ценным источником по истории Французской революции конца ХVIII в.
Будучи прямым участником роялистского движения во Франции в годы революции, Ид де Невилль пред-
ставил на страницах своих мемуаров интерпретацию произошедшего с крайне правых, консервативных
позиций. В мемуарах де Невилля подробно повествуется о суде над королем Людовиком XVI, об эпохе
террора, связанной с восстанием 31 мая – 2 июня 1793 г., приведшим к установлению якобинской дикта-
туры, о контрреволюционных мятежах в Вандее, а также о «революциях» 13 вандемьера, 18 фрюкти-
дора и 18 брюмера. Свидетелем, а зачастую участником всех этих событий, являлся автор мемуаров.
Именно это обстоятельство помогает увидеть ключевые моменты Французской революции изнутри и
с точки зрения ее непримиримого противника. Воспоминания де Невилля дают редкую возможность по-
нять, что из себя представлял контрреволюционный лагерь во Франции, каковы были реальные планы
французских роялистов, практика их борьбы против революционного режима, чем жили и на что наде-
ялись сторонники монархии в 1793–1799 гг. Учитывая тот факт, что де Невилль входил в ближайшее
окружение графа Карла д’Артуа, его мемуары приобретают особую историческую ценность. Цель ав-
тора статьи состояла в том, чтобы показать, как события Французской революции оценивались одним
из ее наиболее ярых и последовательных врагов.
Ключевые слова: революция, король, восстание, народ, толпа, клубы, собрания, планы, роялисты, тюрь-
мы, процесс, суд, якобинцы, закон, партии, нация, нравы, меры.
Abstract: the article is devoted to the characterization of the reminiscences of Baron Jean Guillianme Hyde de
Neuville (1776–1857), which are a valuable source of the history of the French Revolution of the late XVIIIth cen-
tury. As a direct participant in the royalist movement in France in the years of the Revolution, Hyde de Neuville
presented in his memoirs the interpretation of what had happened from the far-right, conservative position. In the
memoirs of de Neuville, the story of the trial of King Louis XVI, the era of Terror, associated with the uprising of
May 31 – June 2 1793, which led to the establishment of the Jacobin dictatorship, the counter-revolutionary revolts
in the Vendee, as well as the «revolutions» of 13 Vendemaire, 18 Fructidor and 18 Brumaire are described in details.
A witness and often a participant in this events, as mentioned above, was the author of memoirs. It is this fact that
helps to see the key moments of the French Revolution from the inside and from the point of view of its irreconcible
adversary. Memoirs of de Neuville provide a rare opportunity to understand what counter-revolutionary camp in
France was, what the real plans of the French royalists were, the practice of their struggle against revolutionary
regime, what supporters of the monarchy lived and what they hoped for in 1793–1799. Because de Neuville was part
of the closest circle of Count Charles d’Artois, his memoirs acquire a special historycal value. The author s goal
was to show how the events of the French Revolution were rated by one of its most ardent and consistant enemies.
Key words: revolution, king, revolt, people, crowd, clubs, meetings, plans, royalists, jails, process, court, jacobins,
law, parties, nation, morals, memoirs.
Одним из примечательных источников по истории огромный интерес для эпохи Революции и Реставра-
Франции в пору крушения «Старого порядка» явля- ции» [1, р. 194]. О Французской революции, этой, как
ются мемуары барона Жана-Гийома Ида де Невилля метко выразился Виктор Гюго, «царственной матери»
(1776–1857). Это объясняется в первую очередь тем, XIX в., писали сотни современников. Тысячи истори-
что мемуарист немало места в своих воспоминаниях ков посвятили ей свои труды, и, конечно, о ней и
уделил Великой революции конца XVIII в. во Фран- дальше будут писать все новые и новые поколения
ции. «Британская энциклопедия» в этой связи прямо исследователей. В чем же в таком случае заключается
отмечает, что мемуары Ида де Невилля «представляют интерес названных мемуаров, учитывая, что это всего
лишь одно из многочисленных свидетельств той
© Егоров А. А., 2019 яростной, наполненной страстями и событиями эпохи?
ВЕСТНИК ВГУ. СЕРИЯ: ИСТОРИЯ. ПОЛИТОЛОГИЯ. СОЦИОЛОГИЯ. 2019. № 2 5А. А. Егоров
Английский переводчик мемуаров барона назвал сказать, исходя из последующих страниц, второе объ-
его Knight Errant – «Заблудшим Рыцарем», или «Ры- яснение выглядит ближе к истине, чем первое.
царем, сбившимся с пути» [2, р. Х], и, думается, тем В охваченной революционными страстями сто-
самым допустил грубейшую ошибку. Напротив, Ид лице Ид де Невилль, совсем еще подросток, тем не
де Невилль был, быть может, самым последователь- менее делает свой выбор определенно не в пользу
ным и преданным сторонником павшей монархии, революции. Первым крупным событием, совершив-
одним из тех, кого уже в период Реставрации называ- шимся на глазах Жана-Гийома, было принятие 23 де-
ли роялистами большими, чем сам король. В своем кабря 1790 г. так называемой гражданской конститу-
полном неприятии революции Ид де Невилль в чем-то ции для духовенства. «Как почти все духовенство, –
даже превзошел Шатобриана, де Местра, а, возможно, пишет мемуарист, – мой профессор, аббат Левассер
и самого Берка [3–5]. Переживший многих своих отказался принести клятву. Испытывая ко мне боль-
единомышленников и политических оппонентов, он шое доверие, достойнейший прелат посоветовался со
выразил свое кредо следующим образом: «Депутат, мной относительно этого великого вопроса. Я посо-
посол, министр, я всегда оставался одним и тем же; ветовал ему отказаться (от присяги); поступив таким
в исполнении моих обязанностей, я ни в малейшей образом, – продолжает он, – я больше думал о по-
степени не руководствовался собственными привязан- литике, чем о Царстве Небесном» [Ibid., р. 6]. Забро-
ностями. Я преданно и без всякой лести служил моей сив учебу и отказавшись от карьеры военного,
стране и моему королю… Я остался верен своим Ид де Невилль принимает посильное участие в про-
убеждениям. Когда Легитимность, которую я рассма- исходящем тогда в Париже. Это проявляется, в част-
триваю как краеугольный камень, необходимейший ности, в публичных акциях, вроде той, которую он
принцип монархии, будет восстановлена, она найдет описал в своих мемуарах и которая, надо полагать,
меня, как и прежде, желающим: религии – без фана- демонстрировала полную преданность автора старин-
тизма, монархии – без злоупотреблений, свободы – без ной монархии. Как свидетельствует Жан-Гийом, эта
отклонения от правил» [2, р. XIII]. история была связана с его первым посещением па-
Исходя из этих слов, правомерно предположить, рижской оперы. «Королева должна была присутство-
что Ид де Невилль в своих мемуарах должен был вать на представлении Nephte, – вспоминал Ид де
наиболее точно представить консервативную трак- Невилль, – и многие молодые роялисты решились
товку, или, если хотите, «взгляд справа» на события явиться туда для того, чтобы устроить овацию не-
Великой французской революции. Весь текст его счастной принцессе и защитить ее от оскорблений
воспоминаний убедительно подтверждает это пред- нанятых революционеров». Далее, по словам мему-
положение. ариста, все происходило следующим образом. После
Возможно, что истоки того пламенного роялизма, появления королевы в здании Оперы раздался общий
которому он не изменил до конца и которым он, без- крик: «Шляпы долой!» Большинство присутствую-
условно, гордился, крылись в самом его происхожде- щих подчинилось этому требованию. Исключение
нии. Потомок якобитов, бежавших из Англии после составил некий Дюкро (впоследствии член Конвен-
разгрома Претендента при Куллодене в 1746 г., Жан- та, – отмечает де Невилль), заявивший, «что ничто не
Гийом, барон Ид де Невилль родился в провинциаль- заставит его снять шляпу перед женой первого долж-
ном городке Ла Шарите сюр Луар за 12 лет до начала ностного лица в государстве». Завязалась потасовка,
Великой французской революции. Получив первона- в ходе которой Жан-Гийом завладел шляпой злосчаст-
чальное образование в Королевском колледже Св. Ма- ного революционера, публично разорванной в клочья.
рии, в Бурже, де Невилль отправляется в Париж для Прибыли национальные гвардейцы, попытавшиеся
дальнейшей учебы в колледже кардинала Лемуана. арестовать автора мемуаров, но его выручили двое
Это произошло в 1790 г., с которого и начинается знакомых, которые помогли Жану-Гийому этого из-
«историческая» часть его мемуаров. Любопытно, что бежать [Ibid., p. 7]. Самого себя «образца 1790-го
на предыдущих страницах воспоминаний Жан-Гийом года» де Невилль именует «пламенным роялистом»,
ни словом не обмолвился о событиях, всколыхнувших «защитником королевского дела» [Ibid., p. 8]. Он
тогда всю Францию (о созыве Генеральных Штатов и становится членом политических клубов, заводит
о взятии Бастилии), будто их и не было вовсе. О чем дружбу с несколькими, как он выразился, «отважны-
же это свидетельствует? Может быть, о том, что, как ми, предприимчивыми и хорошо информированными
это ни удивительно, сам Ид де Невилль не придавал людьми», чьи мнения совпадали с его собственными,
им того значения, которое им приписывали многие его получает пропуск во дворец Тюильри от его комен-
современники, не говоря уже об историках. Возможно, данта.
конечно, и другое более простое объяснение: не буду- Из событий 1791 г., случившихся в Париже, де
чи свидетелем названных выше событий, де Невилль Невилль вспоминает два эпизода, относящиеся к тому,
и оставил их «за скобками» своих мемуаров. К слову что произошло в Тюильри в феврале и апреле этого
6 ВЕСТНИК ВГУ. СЕРИЯ: ИСТОРИЯ. ПОЛИТОЛОГИЯ. СОЦИОЛОГИЯ. 2019. № 2Барон Ид де Невилль. Французская революция: взгляд справа
года. В первом случае, по его словам, во дворец яви- линные чувства людей относительно этого события
лась Национальная гвардия, разогнавшая столпив- (восстания 10 августа 1792 г.)» [Ibid., р. 12]. Ведя речь
шихся там роялистов под предлогом того, что те со- о «печальных предчувствиях», которые им овладели,
брались там, дабы обеспечить бегство королевской мемуарист пишет о том, что «помимо нескольких
семьи. Во втором случае (здесь даже фигурирует человек, движимых одним лишь любопытством,
точная дата – 18 апреля 1791 г.) мемуарист вспоми- толпа, через которую я вынужден был продираться,
нает, как король намеревался уехать на пасхальную дышала местью и кровопролитием!» [Ibid.]. Фантас-
неделю в Сен-Клу. По его словам, во дворце собра- магорию этих дней в мемуарах Жана-Гийома допол-
лось достаточное число роялистов, готовых разогнать няет еще одна, обладающая почти фотографической
толпу смутьянов, остановивших королевскую карету. точностью картинка заседания Коммуны Парижа.
Даже Лафайет, свидетельствует он, был готов содей- В описании Ида де Невилля это было «чудовищное
ствовать отъезду кареты монарха, но «король, чья собрание! Бийо, Симон, Паш, Шометт и другие не-
чрезмерная доброта была всегдашним объяснением годяи соперничали, стремясь превзойти друг друга в
как его слабости, так и оправданием ее, желал предот- омерзительности резолюций, крайней свирепости
вратить кровопролитие и приказал им хранить спо- речей: один желал, чтобы Капета кормили одним
койствие». «Однако, – замечает Ид де Невилль, – лишь хлебом, чтобы тот не умер от голода; другой
противостояние продлилось, толпа заблокировала добавлял, что это пустой перевод хлеба и что им
ворота дворца, окружила карету, вопила и угрожала следует поторопиться отправить его на плаху. Раз-
королевской семье. Королева, чье спокойствие и му- дались оскорбительные возгласы в адрес мадам
жество не оставляли ее ни на мгновенье, попросила Елизаветы. Негодяй осмелился произнести это свя-
стакан воды для дофина. Самые буйные остановили щенное имя!... Кое-кто проголосовал за арест и
офицера, который принес его. Я находился недалеко смертный приговор. Другой призывал к грабежу, и
от кареты и, не будучи в состоянии сдержать своего он же в своем бешенстве предложил, чтобы монаше-
негодования, – вспоминал Жан-Гийом, – ринулся нок, еще находившихся в своих обителях, бросили в
вперед, чтобы помочь офицеру. Пять или шесть не- тюрьмы, если они в течение года не подарят дитя
годяев немедленно набросились на меня. Я бы непре- Отечеству» [Ibid., р. 13]. Далее, по словам автора
менно стал их жертвой, если бы не отвага офицера воспоминаний, один из санкюлотов обвинил аббати-
Национальной гвардии, которому с саблей в руках су монастыря Шайо в том, что она якобы укрывает
удалось меня спасти. Меня отвели в караульное по- бывших аристократов. Для того чтобы подтвердить
мещение, где я оказался в безопасности» [Ibid., р. 10]. свое подозрение, патриот предложил проверить ее
После событий 18 апреля де Невилль издает по- переписку. Де Невилль бросился в Шайо, дабы пре-
литический памфлет под заголовком «Предостереже- дупредить аббатису о нависшей над ней опасности,
ние французам, или Последний призыв». Характери- и ему это удалось. Правда, завершая этот сюжет,
зуя его, Жан-Гийом скромно признается: «У меня не Жан-Гийом признается: «Мне никогда не довелось
осталось сколько-нибудь отчетливых воспоминаний узнать, принесло ли мое предупреждение какую-ли-
об этой моей первой попытке политической публи- бо пользу» [Ibid.].
цистики» [Ibid.]. Если верить Жану-Гийому, полиция Позднее де Невилль поприсутствовал на одном
усердно разыскивала автора памфлета, но не могла из заседаний Законодательного собрания, во время,
представить, что его написал автор пятнадцати лет как он сам выразился, «этой отвратительной сессии».
от роду. Впечатления, вынесенные им с этого заседания, поч-
Отец Ида де Невилля, которому, по словам мему- ти буквально повторяют его впечатления, оставшие-
ариста, надоели его глупости, настоял на возвращении ся от посещения собрания Парижской Коммуны. По
сына домой. Пребывание в кругу семьи оказалось, словам мемуариста, «галереи (собрания) были за-
однако, недолгим. После скоропостижной смерти полнены женщинами, которые своими аплодисмен-
отца Жан-Гийом вновь едет в столицу и оказывается тами еще больше возбуждали безумный бред орато-
в Париже поздно вечером 10 августа 1792 г., т. е. ров». «Увы, – констатирует Жан-Гийом, – законы
буквально сразу же после штурма и взятия Тюильри природы были ниспровергнуты: страх и порок раз-
восставшим народом. На следующий день по при- вратили все сердца» [Ibid., р. 14].
езде в столицу де Невилль побывал в Тюильри, за- Заметное место в мемуарах Ида де Невилля за-
печатлев на страницах своих мемуаров ужасающую нимает тема суда над королем Людовиком XVI [6].
картину убийства и грабежа, которую представлял Процесс над низвергнутым монархом, развернувший-
собой атакованный восставшими и захваченный ими ся в декабре 1792 г., мемуарист, естественно, харак-
дворец. «Целью моей поездки в Париж и посещения теризует как «пародийный трибунал», «незаконный»
Тюильри, – пишет Жан-Гийом, – было увидеть все и «отвратительный суд» [2, р. 18, 19]. Подробно из-
собственными глазами и выяснить, каковы были под- лагая ход событий процесса, он особо отмечает об-
ВЕСТНИК ВГУ. СЕРИЯ: ИСТОРИЯ. ПОЛИТОЛОГИЯ. СОЦИОЛОГИЯ. 2019. № 2 7А. А. Егоров
становку, воцарившуюся в столице. Обстановка за- 10 августа 1792 г. «Лишь на один миг все королевское
пугивания и давления, свойственная этим «дням спокойствие покинуло его, – вспоминает мемуарист, –
скорби и страданий» [Ibid., р. 15, 24], по мнению когда он был обвинен в том, что по его вине пролилась
Жана-Гийома, во многом объяснялась тем, что про- кровь народа 10 августа. Его лицо побагровело... и
изошло в Париже 2 сентября 1792 г., и тем, что менее он громко воскликнул: “Нет, месье, это не моя вина!”»
чем три недели спустя свою работу начал Националь- [Ibid., р. 19]. В другой раз, возражая своим обвини-
ный Конвент. По поводу первого (так называемых телям, Людовик сказал: «Обращаясь к вам, возможно,
«сентябрьских убийств») де Невилль высказывает в последний раз, я говорю, что моя совесть чиста. То,
следующее мнение: «2 сентября, – пишет он, – … что в Обвинительном Акте было заявлено, что я яко-
освятило преступление!». «До той поры, – продол- бы желал пролить кровь народа, разбило мое серд-
жает мемуарист, – кровопролитие случалось лишь це…». Сколько бы еще мне ни пришлось прожить, –
время от времени и в жестоком противостоянии... комментирует эти слова Жан-Гийом, – мне никогда
теперь же ни возраст, ни немощность, ни красота не не забыть тот тон, каким они были произнесены. До-
защищали жертв; зверство, трусливая свирепость уже вольно резкий голос короля смягчился вследствие
не нуждались в каких-либо предлогах» [Ibid., р. 15]. очевидного, хотя и сдержанного волнения, став более
Что же касается второго, то об этом находим в вос- звучным и проникновенным» [Ibid., р. 23]. «Несчаст-
поминаниях интересный пассаж: «Законодательное ному королю», заслужившему «корону мученика»,
собрание завершило свою позорную карьеру…; ему противопоставляются «мятежные подданные», вы-
на смену явился Конвент, более сильный и лучше глядящие одинаково отвратительно как в зале суда,
подготовленный для преступления. Отныне толпа так и за его пределами. Описывая начало суда над
стала сувереном; наиболее многочисленные и самые королем, де Невилль не без ужаса вспоминал эти
необузданные из них, якобинцы, составляли боль- «страшные лица, которые, казалось бы, возникли из-
шинство (в Конвенте), в то время как умеренные, под мостовых Парижа». «Среди этих людей, воору-
которых обыкновенно именовали Конституционали- женных пистолетами, саблями и ножами, – замечает
стами, почти полностью исчезли» [Ibid., р. 16]. он, – все же было несколько человек, чьи лица вы-
Описывая судебный процесс над Людовиком XVI, давали скрытую симпатию в отношении экс-монарха»
де Невилль обращает внимание на «действительную [Ibid., р. 17]. Таким образом, то, что Шатобриан назвал
и едва прикрытую власть Коммуны, которая… в ре- в свое время «плебейской тиранией», «всемирным
альности держала королевскую семью в своих лапах» Тиберием со всемирной властью» [7, c. 126], на стра-
[Ibid., р. 20] и была, по его мнению, куда могуще- ницах воспоминаний де Невилля находит свое яркое
ственнее, чем даже сам Конвент. Подтверждая истин- воплощение.
ность этих слов, Жан-Гийом приводит конкретный Рассуждая о знаменитом процессе, де Невилль,
пример, ярко демонстрировавший бессилие Конвен- разумеется, останавливается на характеристике по-
та. Когда один из его депутатов предложил, чтобы зиций, занятых якобинцами и жирондистами по
Луи Капету было позволено видеться с семьей до этому судьбоносному вопросу. Он подчеркивает, что
вынесения ему приговора, Тальен простодушно вос- якобинцы сам процесс над бывшим королем рассма-
кликнул: «Это – не воля Коммуны» [Ibid., р. 21]. тривали как «ненужную снисходительность». «Сен
На всем протяжении главы, посвященной судеб- Жюст и Робеспьер, – продолжает Жан-Гийом, – тре-
ному процессу, де Невилль противопоставляет «ко- бовали осуждения без суда». «Нации не судят коро-
ронованного мученика» его «судьям», всячески ста- лей, – сказал Робеспьер, – они сокрушают их» [2,
раясь подчеркнуть добродетельность, незлобивость, р. 16]. Совсем по-иному к процессу над низвергнутым
самообладание Людовика, его любовь к народу. монархом относились жирондисты. «Хотя и настро-
В качестве доказательства своей правоты мемуарист енные против суда над Людовиком XVI, – пишет де
приводит многочисленные высказывания экс-монарха Невилль, – они подчинились, спрятавшись за спину
во время суда, в частности, «трогательные слова, народа, к которому, как к последнему спасительному
которые он произнес, когда осмелились попенять ему средству, они надеялись обратиться по вопросу о
за то, что он оказывал помощь беднякам, рабочим из судьбе короля» [Ibid.].
Сент-Антуанского предместья: «Для меня не было Касаясь вопроса своего личного участия в опи-
большей радости, чем помогать тем, кто оказался в сываемых событиях, автор мемуаров не без гордости
нужде» [Ibid., р. 19]. упоминает тот факт, что он несколько раз сопрово-
Развивая эту тему, Ид де Невилль затем, по мень- ждал из зала суда адвоката короля, г-на де Мальзерба
шей степени дважды, касается одного из самых [Ibid., р. 21, 29], проводил среди знакомых ему депу-
серьезных пунктов обвинений бывшего короля, а татов то, что он сам называл «агитацией» в пользу
именно его ответственности за гибель людей в ходе короля [Ibid., р. 24], а когда обвинительный приговор
революционных событий, таких, скажем, как события Людовику все же был вынесен, замыслил «рискнуть
8 ВЕСТНИК ВГУ. СЕРИЯ: ИСТОРИЯ. ПОЛИТОЛОГИЯ. СОЦИОЛОГИЯ. 2019. № 2Барон Ид де Невилль. Французская революция: взгляд справа
своей жизнью, чтобы спасти короля» [Ibid., р. 29–30]. дало власть в руки Конвента, но в действительности
Он пишет далее о том, что «рассказал г-ну де Маль- Комитету общественного спасения. «После 31 мая, –
зербу о заговоре, подготовленном группой молодых пишет он в другом месте, – реальная власть перешла
и преданных людей, с целью совершить нападение, к Комитету общественного спасения. Тюрьмы все
когда король проследует мимо, и вырвать его из рук еще были переполнены, и ставший теперь постоян-
его палачей». По мнению Жана-Гийома, этот план ным эшафот не справлялся со все возрастающим
был вполне осуществим, ибо «среди них (т. е. людей, числом жертв» [Ibid., р. 37]. «Якобинцы, ставшие
присутствующих на месте казни) было много тайных господами положения..., довели Революцию до край-
друзей, которые только ждали сигнала» [Ibid., р. 30]. них эксцессов» [Ibid., р. 34], – констатирует мемуа-
Однако в ответ на его признание Мальзербу прозву- рист. Однако, давая якобинскому периоду революции,
чали разочаровывающие его слова о том, что «король в целом, крайне негативную оценку (что для людей,
решительно против любой попытки такого рода». подобных ему, было, в общем, совершенно естествен-
Отказ, как пишет де Невилль, – «величественный но), Ид де Невилль вместе с тем замечает: «Я обязан
приказ отнял у нас нашу последнюю надежду». Этот воздать должное врагу (речь, безусловно, идет о
отказ короля от помощи со стороны его преданных якобинцах), низвергнувших здание, которое я жаждал
сторонников, по мнению мемуариста, «был послед- защитить» [Ibid., р. 40].
ним подтверждением доброты Людовика XVI, кото- Говоря о терроре, развязанном якобинцами, Жан-
рый не позволил нам рисковать своими жизнями ради Гийом упоминает еще об одном любопытном обще-
спасения его собственной» [Ibid.]. ственном феномене – моде... на террор. Рассуждая об
Вообще, если подытожить то, что де Невилль этом, де Невилль писал: «Как правило, политические
написал по поводу суда над низложенным монархом, события не затрагивают жизнь частных лиц и их не
то все умещается в короткое выражение «великое касаются; в это же время (в годы террора) их влияние
преступление». «Все было кончено! Наилучший из глубоко проникло в социальные привычки и завладе-
королей, самый добродетельный из людей, должен ло ими; ...Ветреность, многие следы которой все еще
был погибнуть, приговоренный к смерти представи- были заметны, странным образом контрастировала с
телями народа, которому он сделал больше, чем ка- ужасающей серьезностью окружающих обстоя-
кой-либо из королей, его предшественников, повер- тельств. Часто эта серьезность провоцировала ее;
гнутый во имя той свободы, которой он больше всего среди драгоценностей дам можно было видеть ис-
стремился содействовать» [Ibid., р. 31]. кусные модельки маленьких гильотин, украшавшие
Характеризуя события, произошедшие после их уши и шеи; названия их нарядов содержали не-
казни короля, де Невилль прежде всего упоминает о которые аллюзии на существующую ситуацию; их
31 мая – 2 июня 1793 г., которые привели к падению волосы были уложены в прически alavictime (под
Жиронды. Не без злорадства он констатирует, что жертву). Заключенные, прежде чем очутиться в руках
«жирондисты в действительности пожинали плоды палачей, отыгрывались, сочиняя про них куплеты.
своей слабости, позволив осудить короля… их соб- Женщины учились грациозно всходить на эшафот,
ственный приговор подобным же образом был озву- взбираясь по сваленным друг на друга стульям. Все
чен незадолго до событий 31 мая. Этот день явился, это было не столько геройской бравадой, сколько ее
так сказать, местью Провидения за 10 августа и оскорблением, – замечает мемуарист. – Такое пре-
20 июня» [Ibid., р. 34]. Определяя эпоху господства зрение к смерти не давало ей возможности достичь
якобинцев как время террора, «время, когда права своей цели...» [Ibid., р. 41].
граждан нарушались каждый день», «дни бешенства, На фоне «зверств», организованных монтаньяра-
когда случай занял место закона», «роковое время» ми, низвергнутые ими жирондисты вызывают у ав-
[Ibid., р. 37–38], де Невилль следующим образом изо- тора воспоминаний что-то весьма похожее на сочув-
бражает конфигурацию власти, сложившуюся в ствие. «Казнь жирондистов, – замечает он, – после-
стране с установлением якобинской диктатуры: «По довала вскоре после казни королевы. День 31 октября
всей Франции было одно и то же, – вспоминал Жан- стал свидетелем исчезновения блистательной Плея-
Гийом, – повсеместно террор достиг своей вершины. ды, которая олицетворяла интеллектуальную сторону
Презренные людишки намеренно разжигали огонь, Революции. Конвент совершил непоправимую ошиб-
сознавая, что страна вышвырнет их вон в тот миг, ку, предоставив жирондистов мести их врагов; он не
когда они дадут ей прийти себя. Другие, куда менее понимал, что тем самым лишает себя собственной
многочисленные, всерьез относились к своим речам головы…» [Ibid., р. 47].
и в своем безумии уверовали в теории, которые они Однако, если жирондисты – всего лишь очеред-
постоянно обсуждали. Закон о “подозрительных” ные жертвы Революции, то подлинными героями для
отдал Францию во власть доносчиков». Установление де Невилля являются вандейские мятежники, «святые
Революционного правительства номинально пере- Вандеи... Кателино, Ларошжаклен, Лескюр». Он не
ВЕСТНИК ВГУ. СЕРИЯ: ИСТОРИЯ. ПОЛИТОЛОГИЯ. СОЦИОЛОГИЯ. 2019. № 2 9А. А. Егоров
скрывает своего «восхищения этими отважными ра» в устах де Невилля всемерно одобряется. «В
рыцарями, которые первые подняли оружие, чтобы Ниевре, – замечает он, – как и по всей Франции, раз-
сразиться с анархией и восстановить трон и алтарь» дались громкие протесты против преступных агентов
[Ibid., р. 49]. Мятеж на Западе де Невилль называет Конвента...» [Ibid.]. Ведя речь о так сказать «матери-
«легендарной войной», в которой горстка крестьян альной стороне» этих протестов, мемуарист много и
поставила Республику в отчаянное положение и под- с видимым удовольствием пишет о том, как в Париже
вергла ее почти стольким же опасностям, что и со- и в других местах развернулись преследования «па-
юзнические армии» [Ibid., р. 38]. В какой-то мере эти триотов», этих, как он выразился, «людей, погрязших
слова перекликаются со сказанными куда позже в преступлениях». Некоторые из них, не без сожале-
словами Наполеона, назвавшего войну в Вандее ния замечает он, «были всего лишь заключены в
«битвой гигантов». тюрьмы – очень легкое наказание за то, что они со-
Тема Вандеи и ее вождей многократно встреча- творили» [Ibid.]. В травле якобинцев активнейшее
ется в воспоминаниях де Невилля. Это не удивитель- участие после Термидора приняла так называемая
но, ибо со многими деятелями вандейского восстания jeunessedoree («золотая молодежь»), к которой при-
автор был знаком лично, а кое-кто из них прямо со- надлежал и сам Жан-Гийом. «Этот авангард нации
стоял с ним в родстве. К тому же и сам Жан-Гийом выражал ее устремления и был настоящей властью в
где-то прямо, где-то косвенно принимал в нем непо- Париже» [Ibid., р. 52]. «Мое рвение скоро привело
средственное участие [Ibid., р. 38–40, 58–61, 63–83]. меня в их (“золотой молодежи”) ряды, – вспоминал
Завершая раздел мемуаров, где речь идет о тер- автор. – Мы установили нечто вроде диктатуры, ко-
роре, Жан-Гийом дает в чем-то «классическую» торую никто не оспаривал, потому что она выражала
картину того, что представляла собой Франция к лету тайные желания всех. Мы изо всех сил демонстриро-
1794 г.: «Робеспьер царил на самой вершине, – пишет вали наше всемогущество во всех общественных
об этом времени де Невилль, – и… его власть посте- местах, театрах, местах собраний секций, кафе и
пенно поглотила все силы Революции. В какой-то променадах... Легко себе представить, как террористы
момент Коммуна во главе с Эбером и его партией воспринимали наши «термидорианские» войска, – за-
попыталась остановить это все возрастающее влия- мечает де Невилль, – но на нашей стороне было обще-
ние. Затем мы увидели союз, сформировавшийся ственное мнение и энтузиазм юности... Порядок был
между двумя партиями, которые не могли объеди- еще слаб, необходимо было защищать его со всей
ниться иначе как против третьей. Робеспьер нуждал- возможной бдительностью. Мы не позволяли каким-
ся в Дантоне, дабы сокрушить Эбера. Настоящая либо толпам собираться по вечерам: стоило какой-то
пропасть образовалась между этими двумя людьми, группе собраться вместе, как мы тотчас же прибли-
так долго соперничавшими друг с другом в престу- жались к ней, затянув Reveildupeuple (Пробуждение
плении; Дантон начал демонстрировать относитель- народа), популярную песню, заменившую кровожад-
ную умеренность; подстрекатель и безучастный на- ные песни Революции; мы постоянно разгоняли
блюдатель сентябрьских убийств, он, казалось, устал толпу с помощью или без помощи наших тростей,
от кровопролития. В то же время Робеспьер полагал, которые были нашим единственным оружием, так как
что он нуждается в этом больше, чем когда-либо, и мы решили не использовать никакого иного. Палка!
после того, как с помощью Дантона он отправил Это, в самом деле, был знак того, что ужасная Рево-
эбертистов на плаху, настало время Дантону и его люция закончилась! Однако, – пишет де Невилль, –
партии разделить их судьбу» [Ibid., р. 47]. мы пускали палку в ход ради мира и порядка, но
Низвержение якобинской диктатуры, по мнению стремились делать это как можно меньше; это была,
де Невилля, было в высшей степени благостным со- на самом деле, очень мягкая власть в сравнении с той,
бытием для его родины. «Наконец наступило 9 тер- которая была вчера» [Ibid.].
мидора, – вспоминал мемуарист. – Невозможно Любопытно, что «освободившийся» от робеспье-
описать того облегчения, которое охватило измучен- ристов Конвент вполне благосклонно относился к
ную, стонущую Францию при известии о смерти «золотой молодежи». «Конвент с удовлетворением
Робеспьера. Честные люди могли отныне дышать видел, как мы (“золотая молодежь”) заполняем гале-
спокойно» [Ibid., р. 49]. реи (зала заседаний) и сопровождаем депутатов на
То, что впоследствии получило название «Терми- улицах, признавая в нас поддержку их куда более
дорианской реакции», в описании Жана-Гийома вы- умеренным взглядам» [Ibid., р. 53], – отмечал в своих
глядит следующим образом: «Реакцию 9 термидора мемуарах де Невилль.
департаменты приветствовали ничуть не меньше, чем Переломным событием в принявшей нешуточный
Париж; они были насильственно увлечены Револю- размах во Франции кампании против «охвостья Ро-
цией, будучи далеко не полностью вовлеченными в беспьера», по мнению автора воспоминаний, был суд
нее» [Ibid. р. 50]. Преследование «охвостья Робеспье- над «негодяем Каррье» – одним из самых жестоких
10 ВЕСТНИК ВГУ. СЕРИЯ: ИСТОРИЯ. ПОЛИТОЛОГИЯ. СОЦИОЛОГИЯ. 2019. № 2Барон Ид де Невилль. Французская революция: взгляд справа
якобинских проконсулов эпохи Террора. Судебный вилль по-прежнему остается, как он сам выразился,
процесс над еще недавно могущественным комисса- «яростным реакционером» [Ibid., р. 61]. В этом кон-
ром Конвента взволновал общественное мнение по тексте очень интересно то, как он оценивал шансы
всей стране, но особенно, конечно, в Париже. Цен- сторонников Бурбонов на победу в 1795 г.: «Сразу же
тром сопротивления преследованию патриотов дол- после 9 термидора сильно проявилась склонность к
жен был стать и действительно стал Якобинский клуб, монархическим идеям, – отметил мемуарист, – и
как выразился мемуарист, «мерзкий клуб, инициатор влиятельные люди, вроде Ланжюине и Буасси
всех преступлений, совершившихся в последние д’Англа, открыто заигрывали с роялистами. Пише-
годы...». В стенах Клуба прозвучали грозные речи. грю, герой войны в Голландии, вскоре был лишен
Так, выступавший там Бийо-Варенн прямо обвинил командования по такому же обвинению.
Конвент в «аристократических наклонностях», при- Ужасное несчастье Киберона не стало катастро-
грозив «пробуждением льва». В ответ в Конвенте фичным для дела роялистов. Героизм участников
начались бурные дебаты, продлившиеся несколько экспедиции и сочувствие, которое они вызвали, при-
дней и продемонстрировавшие желание и намерение влекли внимание к партии, которая взрастила таких
распустить Якобинский клуб... «Но, – замечает ме- благородных защитников [Ibid., р. 57–58].
муарист, – ни одна из законных властей не решалась Очень любопытно, как де Невилль описывает
взять инициативу на себя. Тогда в дело вмешалась события 13 вандемьера [9]. Эти события и в мировой,
“золотая молодежь”». Дальнейшее развитие событий и в отечественной историографии зачастую имену-
в мемуарах де Невилля изложено следующим обра- ются роялистским мятежом [10, с. 12]. Однако мему-
зом: «9 ноября (1794 г. – А. Е.), – вспоминал Жан- арист оценивает их совсем по-другому: «Современ-
Гийом, – мы (“золотая молодежь”) единой колонной ные авторы, – замечает он, – приписывают 13 ванде-
вышли из Пале-Рояля, чтобы взять в осаду Якобин- мьера роялистским интригам. Это утверждение
ский клуб. Мы легко одолели толпу его сторонников противоречит самому себе. Вы не сможете поднять
и пошли дальше для того, чтобы напасть на его двери восстание в столице при помощи интриг; восстание
и окна с палками и камнями; целый град камней должно быть действием, совершенным под влиянием
оказался внутри здания. Якобинцы попытались вы- почти единодушного общественного мнения. Но все
рваться наружу; борьба была жестокой и возобнов- мои современники, равно как и я, знали, что монархия
лялась несколько раз; и наконец, прибыл патруль, являлась тем прибежищем, к которому были прико-
направленный Комитетом общественного спасения, ваны все взгляды. А потому не роялизм вызвал 13 ван-
положивший предел разгоревшемуся конфликту и демьера, но всего лишь принял в нем участие; и
завершивший нашу работу, очистив помещение. На возможно, что он воспользовался бы его успехом,
следующий день Комитет потребовал ключи от Клу- если бы восстание восторжествовало» [2, р. 58]. Од-
ба, их передали ему. И это был конец якобинцев [Ibid.]. нако, как известно, восстание потерпело поражение,
Интересной чертой посттермидорианской Фран- а термидорианский Конвент, полномочия которого,
ции были принципиально новые явления, ярко про- правда, подходили к концу, устоял. Среди важнейших
явившиеся в существенно ином нравственном со- последствий 13 вандемьера Жан-Гийом отмечает
стоянии общества. «Зима 1795 г., – пишет по этому «значение, которое события этого дня придали Бар-
поводу мемуарист, – принесла самые удивительные расу и Бонапарту», а также то, что разгром вандемьер-
примеры экстравагантности в веселье и одежде; это ских мятежников в чем-то предопределил выбор за-
было реакцией на долгий период ограничений. Ни- конодательными советами пяти директоров из весьма
когда, однако, такое бедствие, как голод, не свиреп- малозаметных личностей. «Полагали, – пишет по
ствовало с такой жестокостью, как в этот год испы- этому поводу де Невилль, – что посредственности
таний» [Ibid., р. 53–54]. вызовут меньшую оппозицию... и, таким образом, во
Народные восстания в Париже в жерминале и власть проскользнули такие ничтожества, как Ребель,
прериале (апреле и мае) 1795 г. [8], в подавлении Ларевальер-Лепо и Летурнер, а также Баррас – неиз-
которых автор сам деятельно участвовал в составе, бежный герой минувшего дня; Карно, который был
как он выразился, «нашей юной армии» [2, р. 55] (речь избран после того, как Сийес отказался от должности,
идет о «золотой молодежи»), он характеризует, как был единственным талантливым человеком во всей
«более прискорбные, нежели ужасные» [Ibid., р. 54]. Директории» [Ibid., р. 61].
Согласно его словам, «восстание I прериаля (20 мая) Пришедшему на смену термидорианцам режиму
было последним усилием со стороны якобинцев...» Директории на страницах мемуаров дается весьма
[Ibid., р. 56]. нелицеприятная оценка: «Несомненно, что Франция
Всецело одобряя действия термидорианского никогда не была объектом столь унизительного ига,
Конвента весной 1795 г. и характеризуя их как «по- как при Директории. Правда, что ни одно обществен-
следний удар против террористов» [Ibid.], Ид де Не- ное бедствие, – отмечает мемуарист, – не может
ВЕСТНИК ВГУ. СЕРИЯ: ИСТОРИЯ. ПОЛИТОЛОГИЯ. СОЦИОЛОГИЯ. 2019. № 2 11А. А. Егоров
сравниться с террором, но правительство, ведущее (Барраса, Ребеля и Ларевальера-Лепо). «Большинство
нацию к деградации, возможно, даже опаснее того, членов Директории погрязли в золоте…, – пишет он
которое терроризирует ее. Коррупция – это самая об этом, – а объявленные вне закона, после того как
разрушительная сила... Никогда прежде коррупция они занимали высшие посты в государстве, остались
не проявляла себя в такой большой степени. Самая бессеребренниками. Завоевателю Голландии (Пише-
разнузданная роскошь оскорбляла нищету простого грю. – А. Е.) пришлось продать свою шпагу и мундир,
народа; богатства, обретенные посредством грабежа, чтобы расплатиться с пустяшными долгами. У Барте-
с бесстыдством выставлялись напоказ; но именно в леми, в недавнем прошлом посла и директора, было
Люксембурге (Люксембургском дворце. – А. Е.), где всего-навсего двадцать тысяч франков» [Ibid., р. 89].
воцарились директора, эта расточительная роскошь Много и довольно подробно де Невилль пишет о
достигла крайних пределов» [Ibid., р. 62]. планах роялистского восстания в Вандее, Бретани и
Довольно интересный и вместе с тем обширный Нормандии осенью 1799 г., а также о намерении не-
материал дают мемуары де Невилля относительно которых видных политиков заменить режим Дирек-
событий 18 фрюктидора V года Республики (4 сентя- тории чем-либо более приемлемым для страны [Ibid.,
бря 1797 г.) [11]. Ведя речь о ситуации, сложившейся р. 109–117]. В связи с последним он, в частности,
в стране к 1797 г., де Невилль отмечает: «С самого упоминает французского проконсула в Голландии
начала 1797 г. все взоры были обращены к выборам Шарля-Луи Семонвиля, которого характеризует как
(в состав законодательных советов. – А. Е.), которые «искушенного политика, чье честолюбие побудило
должны были пройти в мае. Общественное мнение его высказаться в поддержку Революции с самого ее
становилось все более и более оппозиционным в от- начала» [Ibid., р. 109]. Как раз ему, по утверждению
ношении Директории. Эта контрреволюционная мемуариста, принадлежал план замены «царства
тенденция была не полностью в пользу монархии, но адвокатов» правлением, которое зиждилось бы на
по вопросу о низвержении правительства обществен- «военной славе» [Ibid., р. 110]. «Поэтому он (Семон-
ное мнение было едино. Результаты выборов выяви- виль. – А. Е.) принялся искать среди республиканских
ли эту тенденцию еще более отчетливо, определив в генералов того, кто был в состоянии сыграть важную
два совета людей явно умеренных взглядов. Пишегрю роль, отводившуюся ему, и в то же самое время под-
возглавил Совет Пятисот» [2, р. 84]. Именно Пише- держал бы его собственные амбиции» [Ibid.]. Таким
грю, по мнению Жана-Гийома, стал ключевой фигу- приемлемым кандидатом в качестве «меча», по сло-
рой, фактически разработавшей «полный план заго- вам де Невилля, для Семонвиля являлся генерал
вора», целью которого было низвержение режима Бартелеми Жубер. Для того чтобы прочнее привязать
Директории и «восстановление старинного трона» к себе Жубера, Семонвиль даже организовал скоро-
[Ibid., р. 85]. Подчеркивая особую значимость Пише- палительный брак перспективного генерала со своей
грю в надвигавшемся кризисе, де Невилль также приемной дочерью. Последовавшая вскоре гибель
утверждает, будто Директория, совершая государ- Жубера в битве при Нови (15 августа 1799 г.) лишь
ственный переворот, имела в виду прежде всего его. отодвинула эти планы, но «не отвратила Семонвиля
Сочувствуя арестованным, а затем высланным из от его проекта; он принялся за поиски нового орудия,
страны после 18 фрюктидора членам законодательных и с этих пор все его надежды были связаны с Моро»
советов, вместе с лишившимся своего поста директо- [Ibid., р. 118; 13]. Однако «этот генерал, – замечает
ром Бартелеми де Невилль пишет следующее: «Среди мемуарист, – более нерешительный и, вероятно, менее
них (депутатов. – А. Е.) хотя и существовал широкий предприимчивый, чем Жубер, медлил и заставлял
разброс политических мнений, находились величай- других медлить...» [2, р. 118].
шие таланты, честнейшие личности и самые выдаю- Своеобразную «смену декораций» в планах пере-
щиеся государственные деятели, которыми тогда ворота де Невилль связывает с двумя обстоятельства-
располагала страна: Порталис, Буасси д’Англа, Барбе- ми. Во-первых, со вступлением в должность дирек-
Марбуа, Троншон, Дюкудрэ, Симеон, Саладин, Вил- тора Э. Ж. Сийеса; во-вторых, с возвращением гене-
ларе-Жуайез, Камий-Жордан, Пасторе, Пишегрю, рала Бонапарта из Египетской экспедиции. По словам
Вийо, Рамель, Ровер, Бурдон из Уазы. Некоторые мемуариста, Сийес, вернувшись «из Пруссии, где он
журналисты также были фрюктидоризированы: был послом... присоединился к партии Семонвиля,
Мишо, Ла Гарп, Сюар и аббат Сикар; но они, как и надеясь обрести контроль над движением и возгла-
многие другие, сумели избежать ареста» [Ibid., р. 89]. вить его по своей воле в интересах Франции» [Ibid.].
Роялист де Невилль, разумеется, хорошо отзывается В то же время внезапное появление во Франции ге-
и о Бартелеми, который, будучи «известным монар- нерала Бонапарта, «которого никто не ожидал… чу-
хистом» [12, с. 257] (наряду с Карно, о котором, одна- додейственное возвращение произвело впечатление
ко, мемуарист в этом контексте даже не упоминает?!), на все партии» [Ibid.], также во многом изменило
тоже стал одной из жертв своих коллег-триумвиров расклад сил.
12 ВЕСТНИК ВГУ. СЕРИЯ: ИСТОРИЯ. ПОЛИТОЛОГИЯ. СОЦИОЛОГИЯ. 2019. № 2Барон Ид де Невилль. Французская революция: взгляд справа
Рассуждая о подготовке и ходе государственного тем самым лучше понять, что из себя представлял
переворота 18 брюмера, автор воспоминаний утверж- контрреволюционный лагерь, одним из типичнейших
дает, что «ничего не было тогда известно о Буонапар- представителей которого был барон де Невилль.
те, кроме его воинской славы» [Ibid., р. 121]. Насто- Автор фундаментального труда по истории фран-
ящими «архитекторами» ноябрьского coup d’etat в цузской контрреволюции Д. Ю. Бовыкин справедли-
мемуарах де Невилля выступают все тот же Сийес, а во заметил, что «работы по контрреволюции немного-
также Талейран, Фуше и младший брат Наполеона – численны, они составляют лишь малую часть от
Люсьен Бонапарт [Ibid., р. 119–121]. огромного количества исследований по этой эпохе
«Государственный переворот, – по словам мему- (эпохе Французской революции. – А. Е.)» [14, с. 10].
ариста, – перечеркнул наши надежды (имеются в виду То же самое можно, в принципе, сказать и об изучении
надежды французских роялистов. – А. Е.) [Ibid., источников, вышедших из-под пера «пламенных
р. 120]. Развивая эту тему дальше, де Невилль от- контрреволюционеров», которые по-своему описали
мечает, что «сразу же после 18 брюмера Месье (граф и оценили то, что даже Эдмунд Берк характеризовал,
д’Артуа. – А. Е.) приказал нам (роялистам) в насто- как «удивительнейшее в мире событие» [5, с. 47].
ящий момент не предпринимать никаких дальнейших
действий (относительно подготовки восстания про- ЛИТЕРАТУРА
тив Республики), но предоставить ему самую полную 1. Encyclopaedia Britannica. – Chicago, 2007. – Vol. VI.
информацию относительно сложившейся (в стране) 2. Memoirs of baron Hyde de Neuville. Outlaw, Exile,
ситуации» [Ibid., р. 124]. Мемуарист признается, что Ambassador. – Lnd., 1913. – Vol. 1.
при известии о захвате власти Бонапартом его по- 3. Шатобриан Ф.-Р. Опыт исторический, политиче-
сетили смутные надежды. Поясняя, что он имел в ский и нравственный о древних и новейших переворо-
виду, в другом месте де Невилль записал, что вслед тах : в 2 ч. / Ф.-Р. Шатобриан. – СПб., 1817. – Ч. 1–2.
за установлением Консульства «ни малейшая мысль 4. Местр Ж. де. Рассуждения о Франции /
Ж. де Местр. – М., 1997.
относительно роли Кромвеля не закрадывалась даже
5. Берк Э. Рассуждения о революции во Франции /
в самые буйные головы. Многие, и я в их числе,
Э. Берк. – М., 1993.
мечтали о Монке» [Ibid., р. 121]. Мечты оказались 6. Беркова К. Н. Процесс Людовика XVI / К. Н. Бер-
тщетными. Две встречи роялистских эмиссаров с кова. – М., 2015.
Первым Консулом (причем в них непосредственно 7. Шатобриан Ф.-Р. Замогильные записки /
участвовал автор мемуаров) в декабре 1799 г. [Ibid., Ф.-Р. Шатобриан. – М., 1995.
р. 125–127] положили конец роялистским иллюзиям. 8. Тарле Е. В. Жерминаль и прериаль / Е. В. Тарле //
«Наши встречи, – пишет де Невилль, – оказались Сочинения : в 12 т. – М., 1959. – Т. 6.
бесплодными; и все же они помогли каждой партии 9. Бовыкин Д. Ю. Парижское восстание 13 вандемье-
понять, чего им ожидать друг от друга. Отныне мы ра IV года республики / Д. Ю. Бовыкин // Вопросы
не могли питать каких-либо иллюзий относительно истории. – 2014. – № 11. – С. 67–81.
Буонапарте, равно как и он понял, кто мы такие и что 10. Ревуненков В. Г. Очерки Великой французской
тех, кто находится на нашей стороне, невозможно революции.1789–1799 гг. / В. Г. Ревуненков. – Л. :
заполучить задешево, на что он, вероятно, надеялся Изд-во ЛГУ, 1989.
[Ibid., р. 131]. 11. Погосян В. А. Переворот 18 фрюктидора V года /
В. А. Погосян. – Ереван, 2004.
Таким образом, можно констатировать, что мему-
12. Собуль А. Первая республика во Франции. 1792–
ары Ида де Невилля представляют собой очень инте-
1804 / А. Собуль. – М., 1974.
ресный, информативный, хотя, разумеется, и весьма 13. Зотов А. В. Главный соперник Наполеона. Вели-
пристрастный источник, содержащий во многом кий генерал Моро / А. В. Зотов. – М., 2012.
уникальную информацию. 14. Бовыкин Д. Ю. Король без королевства. Людовик
Внимательное их прочтение и анализ дают воз- XVIII и французские роялисты в 1794–1799 гг. /
можность взглянуть на события Французской рево- Д. Ю. Бовыкин. – М., 2016.
люции конца ХVIII в. как бы с «правого фланга» и
Южный федеральный университет Southern Federal University
Егоров А. А., доктор исторических наук, профессор Egorov A. A., Doctor of Historical Sciences, Professor
кафедры зарубежной истории и международных от- of the Department of Foreign History and International
ношений Relations
E-mail: egorov_1799@mail.ru E-mail: egorov_1799@mail.ru
ВЕСТНИК ВГУ. СЕРИЯ: ИСТОРИЯ. ПОЛИТОЛОГИЯ. СОЦИОЛОГИЯ. 2019. № 2 13Вы также можете почитать
