Русская иммиграция в Бразилию в первой половине XX века: миграционные пути и модели адаптации
←
→
Транскрипция содержимого страницы
Если ваш браузер не отображает страницу правильно, пожалуйста, читайте содержимое страницы ниже
Ибероамериканские тетради №3 Том VIII 2020: 54-73
История • Historia
Русская иммиграция в Бразилию
в первой половине XX века:
миграционные пути и модели
адаптации
С.А. Русеишвили
→ Аннотация
В статье рассматриваются три основные волны русскоязычной им- https://doi.org/10.46272/2409-
миграции в Бразилию в целом и в частности в штат Сан-Паулу и его 3416-2020-8-3-54-73
одноименную столицу, на протяжении первой половины XX века. Исследовательская статья
Под первой волной подразумевается период с 1921 до конца 1930- Русеишвили Светлана
х годов. Для данного периода рассматривается приезд солдат и Альбертовна, доктор
офицеров Белой армии, «врангелевцев», в 1921 году; переселение социологии (PhD), координатор
русскоязычных крестьян из румынской Бессарабии в 1923-1930-х Кафедры Сержио Виейра ди
Мелло; доцент Факультета
годах; а также «вторичная» миграция нансеновских беженцев из социологии Федерального
Европы на протяжении 1930-х годов. Вторая волна представля- университет города
ла собой послевоенное переселение русских перемещенных лиц Сан-Карлос, штат Сан-
Паулу (Бразилия).
(так называемых ДиПи), а третья – переселение русских из Китая на
протяжении 1950-х годов. Автор опирается на источники из государ- E-mail: svetlana@ufscar.br
ственных и частных архивов (включая источники, местом хранения Для корреспонденции:
которых являются бразильские депозитарии информации) – такие, CEP 13565-905, Бразилия, Сан-
как русскоязычные периодические издания в Бразилии, норматив- Карлос, SP-310, ш. Вашингтон
Луис, 235 км
ные акты местного правительства, а также интервью с потомками
русских эмигрантов. Автор проводит сравнительный анализ усло- Для цитирования:
Русеишвили С.А. Русская
вий и особенностей каждой из поименованных миграционных волн, иммиграция в Бразилию
на основе чего делается вывод о необходимости рассмотрения в первой половине
паттернов адаптации русскоязычных мигрантов в Бразилии в свете XX века: миграционные
пути и модели адаптации.
политических и экономических условий страны в каждый отдельный Ибероамериканские тетради.
обозначенный исторический период их прибытия. Отмечается так- 2020, 8(3): 54-73.
же, что антисоветские настроения в бразильской политике начиная https://doi.org/10.46272/2409-
с середины 1930-х годов отрицательно повлияли на сохранение 3416-2020-8-3-54-73.
русского языка и русской культуры в стране. Статья поступила в редакцию:
15.12.2020
Принята к публикации:
→ Ключевые слова 14.01.2021
Русская эмиграция, перемещенные лица, русские из Китая,
Сан-Паулу, Бразилия
Благодарности: Автор выражает благодарность Инне Викторовне
Русеишвили-Гарбелотто за внимательное чтение и важные ком-
ментарии к статье.
54Cuadernos Iberoamericanos No. 3 Vol. VIII 2020: 54-73
Конфликт интересов: Автор заявляет об отсутствии потенциального конфликта интересов.
Там (в Париже) прежде всего был раздел поколений, затем был раздел политический:
правый и левый, то есть монархический (с которым общения не было) и так называе-
мый социалистический (довольно, впрочем, приблизительно). Там можно было почув-
ствовать москвича и петербуржца или бывшего столичного жителя и провинциала,
человека, прошедшего гражданскую войну, и человека, прошедшего университет.
Здесь (в Нью-Йорке) эти категории не существовали. Здесь дело шло о том: ког-
да ушел из России? В 1920 году? В 1943-м? Когда оказался в Америке? В 1925 году?
В 1939-м? В 1950-м? 1
Н. Берберова
Так пишет Нина Берберова о критериях, по которым выстраивались отноше-
ния внутри русской эмиграции во Франции и в США. Можно сказать, что и в Бразилии
раздел также проходил через политические убеждения, через поколенческие различия,
через былую принадлежность к одному, либо другому сословию. Год приезда в Брази-
лию тоже имел значение, как и место жительства, место работы и экономическая ста-
бильность, если ее удавалось достичь за годы жизни в стране.
Чтобы понять отношения между русскими в Бразилии в XX в., необходимо иметь
в виду, что русское сообщество в этой стране было сформировано за счет нескольких
волн вынужденной эмиграции: первая – из бывшей Российской империи после оконча-
ния Гражданской войны, вторая – из СССР после Второй мировой войны, и последняя –
после исхода русских из Китая в 1950-х гг. Бразилия не являлась приоритетным направ-
лением для русскоязычных беженцев и переселенцев, тем не менее была направлением
возможным. Сюда было не так сложно попасть и получить документы на законное пре-
бывание, здесь было больше возможностей построить свою жизнь с нуля. Помимо этого,
многие рассматривали Бразилию как трамплин для последующего переселения в США,
страну более желанную для жизни и трудоустройства2.
В данной статье рассматриваются три основные волны русской иммиграции
в Бразилию. С начала XX в. город Сан-Паулу становится главным промышленным цен-
тром страны и одним из самых больших городов Латинской Америки. Его экономическое
и культурное развитие было во многом обязано иммигрантам из Италии, Португалии,
Германии, Оттоманской империи, Польши и стран Восточной Европы. Сан-Паулу был
городом возможностей и потому привлекал иммигрантов: в 1934 г., например, иностран-
цы составляли 30,9% городского населения3.
История русской общины в Бразилии еще недостаточно хорошо известна как
русскоязычной, так и португалоязычной публике. Стоит отметить научные труды М.Н. Мо-
сейкиной, А.А. Хисамутдинова, Р. Колупаева и С.Ю. Нечаева4, в которых русскоязычная
иммиграция в Бразилии рассматривается в основном в общем контексте стран Южной
Америки. Среди бразильских источников стоит выделить труды Жоржа Косикова, Алек-
сандра Воробьева, Анастасии Бытсенко, Жасинто Заболоцкого, Александра Жебита и
Эрика Зена5.
Данная статья опирается на обширную палитру источников. Были проанализи-
рованы нормативные акты Бразилии и штата Сан-Паулу, регулирующие прием, разме-
щение и правовое положение мигрантов; делопроизводственные документы различных
1 Берберова, Н. Курсив мой. Автобиография. М.: Согласие, 1996. 736 с.
2 Это особенно верно для русских ДиПи (displaced persons), приехавших после Второй ми-
ровой войны, и для русских из Китая в 1950-е гг.
3 Baeninger and Bassanezi 2006, 5.
4 Мосейкина 2000, 2003, 2010; Хисамутдинов 2005; Колупаев 2011; Нечаев 2010.
5 Cocicov 2005, 2007, 2015, 2017; Vorobieff 2006; Bytsenko 2006; Zabolotsky 2007; Zen 2010;
Zhebit 2009. 55Ибероамериканские тетради №3 Том VIII 2020: 54-73
международных и местных организаций, ответственных за переселение русских; рус-
скоязычная и бразильская периодическая печать; опубликованные и неопубликован-
ные мемуары и воспоминания; фотографии и, наконец, интервью с потомками русских
эмигрантов, а также с представителями русских общественных организаций и право-
славных приходов. Без претензии на исчерпание темы русской диаспоры в Бразилии, в
настоящей работе предпринимается попытка охарактеризовать экономический, поли-
тический и культурный контексты трех основных волн русскоязычной миграции в страну,
а также оценить количественный масштаб этого явления. Помимо этого, в статье особое
место уделяется социально-экономическим условиям адаптации русских в стране и
поддержанию русскоязычной общественной жизни.
I. Первая волна русской миграции в Бразилию
Первая волна русскоязычной иммиграции в Бразилию была вызвана Ок-
тябрьской революцией и в особенности Гражданской войной. Ее можно разделить на
три основных периода: 1) в 1921 г. в штат Сан-Паулу были перевезены около тысячи
белогвардейцев, эвакуированных из Крыма в ноябре 1920 г.; 2) между 1920 и 1927 гг.
в Сан-Паулу прибыли около 26 тыс. крестьян из Бессарабии; 3) в течение 1930-х гг.
были перевезены сотни русских беженцев из Европы при посредничестве Лиги Наций.
Благодаря этим трем миграционным волнам, в первой половине XX в. Сан-Паулу стал
одним из мировых центров русской диаспоры, в особенности ее монархического и
антисоветского крыла.
1.1. Белогвардейцы в Сан-Паулу: из Крыма в Бразилию
12 июля 1921 г. французский трансатлантический лайнер Aquitaine доставил в
порт города Сантос 422 русских беженца. Три недели спустя, 2 августа, прибыло второе
французское судно, Provence, с 651 русским пассажиром на борту. Все 1073 русских пас-
сажира, прибывших на этих двух судах, следовали из порта города Аяччо французской
Корсики. Всех их объединяла одна судьба: солдаты и офицеры Белой армии, эвакуиро-
ванные из Крыма в ноябре 1920 г., после нескольких месяцев пребывания на полуостро-
ве Галлиполи в окрестностях Константинополя в апреле-мае 1921 г. были перевезены на
Корсику при участии французских военных властей, а в июле и августе – направлены в
штат Сан-Паулу по договору с местным правительством. Первая группа военных при-
была под началом капитана Александра Павловича Брагина, а вторая – под руковод-
ством Василия Георгиевича Фези-Жилинского.
История договора французских властей с правительством штата Сан-Паулу
по принятию русских беженцев до сих пор вызывает много вопросов, т.к. в тот период
миграционная политика Бразилии не предусматривала прием иностранцев на гумани-
тарной основе, а только как рабочую силу для кофейных плантаций и постройки же-
лезных дорог. По прибытии в порт города Сантос, согласно законам штата Сан-Паулу,
всех мигрантов переправляли поездом в столицу штата, где они помещались в Имми-
грационном доме – центре по приему иммигрантов, в котором проходили медицинские
обследования, получали документы и заключали рабочие контракты. После этого им-
мигранты направлялись за счет работодателя в отдаленные от столицы сельскохозяй-
ственные районы штата, где должны были работать как минимум два года на плантациях
или строительных работах.
56Cuadernos Iberoamericanos No. 3 Vol. VIII 2020: 54-73
Вполне возможно, что сами бывшие белогвардейцы не имели полного представ-
ления о том, какая участь их ждет в Бразилии. Впоследствии в Европе даже ходили слухи,
что капитан Брагин продавал русских как «белых рабов» плантаторам Сан-Паулу.
По прибытии в Иммиграционный дом в Сан-Паулу, пассажиры второго паро-
хода узнали, что многие соотечественники несколькими неделями раньше тайно бежали
с плантаций от невыносимых условий и находились в столице без крыши над головой и
без средств к существованию. Это вызвало недовольство вновь прибывших и небольшой
бунт, который закончился высылкой группы из около 400 человек обратно на Корсику.
Вот как описывает в своих мемуарах этот инцидент журналист Николай Дахов, который
был в числе пассажиров парохода Provence:
Приехали мы ночью. Утром в большом зале начали опрашивать
специальности: плотники, столяры, кузнецы, каменщики и т.д. Таких на-
шлось единицы, а потом предложили: на кофейные плантации или на по-
стройку шоссейных дорог. Оказалось, что вся группа Брагина сбежала
с кофейных плантаций и было несколько человек возле Иммиграционно-
го дома и говорили, чтобы на плантации не ехали – пропадете! Эти па-
вильоны обнесены стеной метров пять высоты, железные двери – воро-
та, где часовые, форменная крепость. Возле этих ворот всегда толпится
публика и берет иммигрантов и говорит новости, торгует апельсинами,
бананами и всякой мелочью, через ворота и ведут разговор. Часовые
любезно и охотно вызывают кого ищут, это не тюрьма, но должен быть
порядок и чистота. В зале была вся группа Жилинского. Можете себе
представить какой это зал? 500 человек вместились, а зал еще неполон.
Вот здесь снова появился «революционный комитет». Какой-то Себов и
др. категорически заявили: мы ехали не на работу, а на собственную
землю. Нам обещали дать землю, инвентарь и пособия. Ни на плантации,
ни на дороги мы не поедем. Давайте землю или везите назад! Устро-
или бунт. Человек 220-250 было бунтовщиков. Подали снова состав
поезда, посадили их в вагоны, заперли и увезли в Сантос1.
Согласно спискам пассажиров судна Provence2, из 651 русского только
188 остались в Бразилии. Из них 85 человек смогли сразу обосноваться в столице штата,
городе Сан-Паулу, а остальные были направлены по контрактам на кофейные планта-
ции недалеко от таких городов, как Иту (Itú), Сан-Симау (São Simão), Порту-Феррей-
ра (Porto Ferreira), Корумбатаи (Corumbataí) и др.
Списки пассажиров этих двух судов представляют собой ценный исторический
документ, по которому мы можем восстановить демографические характеристики бе-
логвардейцев, прибывших в Бразилию в 1921 г. По бразильским законам, списки составля-
лись в двух экземплярах. Первый заполнялся капитаном корабля при посадке в порту от-
правления. В нем указывались полное имя пассажира, его возраст, гражданское состояние,
национальность, религия, грамотность, профессия, последнее место жительства и место
назначения в Бразилии. Второй экземпляр заполнялся служащим бразильской миграцион-
ной службы уже после прибытия судна. В нем делались необходимые поправки о профессии
пассажира и пометки о заключенном в Иммиграционном доме рабочем контракте.
1 “Bakhmeteff Archive of Russian and East European History and Culture, Nikolai Trofimovich
Dakhov Papers,” Columbia University, Rare Book and Manuscript Library, accessed December 1,
2020, https://library.columbia.edu/libraries/rbml/units/bakhmeteff.html.
2 Отсканированные версии списков доступны онлайн для Aquitaine (http://www.inci.org.br/
acervodigital/upload/listas/BR_APESP_MI_LP_011483.pdf) и Provence (http://www.inci.org.br/
acervodigital/upload/listas/BR_APESP_MI_LP_011524.pdf). 57Ибероамериканские тетради №3 Том VIII 2020: 54-73
Судя по спискам пассажиров парохода Aquitaine, из 422 русских 381 был
мужского пола и 41 – женского. Из них 317 были холосты, 100 состояли в браке. Семей
было всего 28, из них 19 без детей. На борту также было 14 детей в возрасте до 14 лет,
86 человек в возрасте от 31 до 45 лет и 5 в возрасте старше 46 лет. Таким образом,
317 человек прибывших в Сан-Паулу в июле 1921 г. были молодыми неженатыми муж-
чинами.
Что касается 651 русского пассажира парохода Provence, то здесь было не-
много больше семей и женщин: 41 семья, из которых 30 – с детьми, и 61 женщина. Тем не
менее, так же как и на пароходе Aquitaine, большинство пассажиров были молодыми
мужчинами в возрасте от 15 до 30 лет1.
Интересно, что все без исключения прибывшие на обоих пароходах ука-
зали «Севастополь, Крым» как последнее место проживания и «Армия в Крыму» как
исходный пункт отправления. Также важно отметить, что в первом экземпляре списка
для всех без исключения пассажиров в графе «профессия» значится «крестьянин».
При этом во втором экземпляре появляются разнообразные рабочие профессии и
специальности: каменщики, плотники, механики, агрономы, химики, топографы, ин-
женеры, студенты и т.д. Такая разница в данных объясняется тем, что на Корсике бе-
логвардейцам стало известно, что Бразилия принимает исключительно работников
на сельскохозяйственные работы, и поэтому все сделали соответствующие записи в
графу «профессия». По прибытии же выяснилось, что почти никто не знаком с сель-
ским хозяйством, и тогда в ход пошли те навыки, которым многие обучились во вре-
мя Гражданской войны. Бразилию не интересовали квалифицированные рабочие и
люди свободных профессий, поэтому многим пришлось соглашаться на низкоквали-
фицированные работы.
Судя по немногим доступным автобиографическим материалам этой волны
эмиграции в Сан-Паулу, эти молодые, не обремененные семьями мужчины, в прошлом
солдаты Русской армии, очень недолго пробыли на плантациях и постройках дорог как
разнорабочие. Многие объединялись в небольшие группы, прерывали контракты или
тайно сбегали в большие города, чаще всего в Сан-Паулу. В 1920-х гг. Сан-Паулу был
одним из самых больших городов Латинской Америки и продолжал развиваться стре-
мительными темпами, во многом за счет иммигрантов, которые оставляли сельскохозяй-
ственные работы в глубине штата и переезжали в большие города в поисках рабочих
мест в быстроразвивающемся промышленном секторе. Сан-Паулу, который в послед-
нее десятилетие XIX в. насчитывал всего 64 тыс. жителей, в 1934 г. уже имел население
больше одного миллиона человек2. В таком быстрорастущем мегаполисе для иммигран-
тов было больше экономических возможностей, хотя русским так и не удалось занять
какую-либо специфическую нишу в экономике, как, например, в Париже (таксисты) или в
Нью-Йорке (маляры). Удивляет разнообразие занятий, которыми бывшие белогвардей-
цы зарабатывали себе на жизнь в первые годы после приезда: транспортные услуги
(такси и грузовые перевозки), уличная торговля, сельское хозяйство и животноводство
(разведение цыплят, разведение свиней, садоводство, производство молока), покупка и
продажа городских участков, вырубка девственных лесов и многое другое.
Незнание языка, отсутствие социального капитала и организованной взаимо-
помощи требовали от этих молодых людей высокой мобильности. Многие искали воз-
можности в глубинке штата Сан-Паулу или в других штатах страны. Например, Николай
Тормазов, бывший офицер Российской императорской армии, зарабатывал на жизнь
тем, что, представляясь персидским предсказателем судьбы, путешествовал по малень-
58 1 Ruseishvili 2016, 95-98.
2 Blay 1985, 59; Fausto 1995, 78.Cuadernos Iberoamericanos No. 3 Vol. VIII 2020: 54-73
ким бразильским городкам со спектаклем «Сади-Нога, персидский князь, читающий по
картам прошлое, настоящее и будущее»1.
Если говорить о наиболее распространенных видах деятельности, то столяр-
ное дело и землемерные работы можно с натяжкой считать некой профессиональной
нишей для русских эмигрантов этого периода. В столярных мастерских большого го-
рода всегда было много заказов, и этот вид деятельности считался более престижным,
чем неквалифицированный труд, который продолжал ассоциироваться в бразильском
сознании с рабством и поэтому был крайне обесценен. Также для работы в мастер-
ских знание португальского языка было необязательным. Что касается землемерных
работ, то в Бразилии в начале века ощущалась острая нехватка рабочих этих специ-
альностей, т.к. практически отсутствовали технические училища. Основы межевания
были знакомы людям, прошедшим Гражданскую войну, и потому они с легкостью нахо-
дили работу в этой области. Благодаря быстрому росту городов, а также расширению
транспортной инфраструктуры, спрос на таких специалистов в 1920-е и 1930-е гг. был
стабильно высоким.
1.2. Крестьяне с юго-западных окраин Российской империи
В 1920-е гг. город Сан-Паулу и одноименный штат стали пунктом назначения
огромного потока русскоязычных крестьян с юго-западных окраин бывшей Российской
империи. По итогам Первой мировой войны многие территории бывшей Российской
империи отошли к соседним странам. Наибольшие потоки в Бразилию устремились из
Бессарабии и Буковины – двух регионов, находившихся на тот момент в составе Румы-
нии, потому по прибытии в Бразилию эти иммигранты были записаны как «бессарабцы из
Румынии», хотя в большинстве своем это были русскоязычные православные крестьяне,
которые впоследствии составили сердце русской колонии в Сан-Паулу.
Согласно данным Управления сельским хозяйством штата Сан-Паулу, между
1923 и 1927 гг. въехало около 26 тыс. крестьян из Бессарабии и Буковины с румынскими
паспортами (Таблица 1).
→ Таблица 1
Количество въездов и выездов иммигрантов с румынскими
паспортами в штат Сан-Паулу, 1923-1930 гг.
Год Количество въездов Количество выездов Остаток
1923 2.037 Без данных 2.037
1924 5.813 Без данных 5.813
1925 5.387 Без данных 5.387
1926 15.475 1.017 14.458
1927 408 1.871 - 1.463
1928 584 1.009 -425
1929 859 Без данных 859
1930 864 1.085 - 221
Сумма: 26.040 4.982 21.058
Источник: Relatórios anuais da Secretaria da Agricultura do Estado de São Paulo, 1923-1930.
1 Архив Кафедрального Собора Святого Николая в Сан-Паулу, коллекция Святослава Голу-
бинцева, книга журнальных вырезок за 1930-1938 гг. 59Ибероамериканские тетради №3 Том VIII 2020: 54-73
Исход бессарабских крестьян в 1920-е гг. хорошо изучен и описан румынски-
ми исследователями. Среди главных причин они выделяют экономические последствия
Первой мировой войны, румынскую земельную и политическую реформу, дискримини-
рующую русскоязычных православных крестьян, а также засуху. По этим причинам одна
часть крестьянства устремилась из деревень в города, другая часть эмигрировала из
Румынии в Украинскую ССР, а многие и вовсе – в Латинскую Америку.
Расследование, проведенное в сентябре 1925 г. Управлением поли-
ции и общей безопасности Румынии, по запросу Министерства труда
в уездах Кагул, Четатя-Албэ и Измаил зафиксировало тревожные на-
строения в регионе: «Все села на юге Бессарабии беспокоит мысль
об эмиграции». Поселенцы «собираются тайно, формируют реги-
страционные списки, отправляют делегации в Бухарест и продают
свои земли». Подготовка к эмиграции шла по следующей схеме:
желающие эмигрировать отправили делегата в Бухарест, чтобы ра-
зобраться с представителями миграционных служб и получить кон-
кретную информацию об условиях эмиграции. Делегатов инте-
ресовали условия переезда и размещения, в частности дорога Бу-
харест-Триест-Сан-Паулу (Бразилия), по заверениям миграционных
агентов, должна была быть бесплатной. Также было обещано, что в
месте назначения эмигрантам будет выделен дом с садом, скотом и
сельскохозяйственным инвентарем. Обязанность каждого прибывше-
го – отработать от 3 до 6 месяцев на кофейных плантациях, получая
за работу 1-2 доллара в день. А по истечении контракта у крестьян
будет возможность купить качественную землю1.
Таким образом, как следует из бразильских данных, пик бессарабской имми-
грации в Сан-Паулу пришелся на 1924, 1925 и 1926 гг. В 1927 г., однако, мы наблюдаем
резкий спад иммиграции и пик возвращения этих крестьян в Европу. Эти изменения
были вызваны тем, что вскоре после приезда бессарабцы увидели, что реальность
их поселения в Бразилии очень далека от Эльдорадо, обещанного им миграционной
пропагандой Румынии. Приезжая в Сан-Паулу, они направлялись в Иммиграционный
дом, где их распределяли по кофейным плантациям, на которых каждой крестьянской
семье выделялась очень простая хижина и небольшой огород. Взамен семья должна
была сажать кофейные деревья, ухаживать за ними в течение года и собирать урожай.
Оплата труда производилась раз в год, после сдачи урожая. Кроме того, крестьяне
попадали в зависимость от владельца плантации: семена, инвентарь и продукты пи-
тания они вынуждены были приобретать на складе плантации по завышенной цене, и
таким образом им было сложно накопить денежные средства для приобретения соб-
ственной земли.
Помимо этого, к концу 1920-х гг. в Бразилии назрел кризис кофейного произ-
водства, который отразился на сельскохозяйственной рабочей силе, состоящей до это-
го преимущественно из европейских иммигрантов. С середины 1920-х гг. иммигрантские
потоки в Сан-Паулу значительно уменьшились, и плантаторы перешли на местную ра-
бочую силу, которая стекалась из бедных северо-восточных штатов и соглашалась на
краткосрочные контракты, в отличие от иммигрантских семей, которым требовались
долгие контракты и минимальные условия для проживания – хижина и огород. Бесса-
60 1 Suveica 2010, 184.Cuadernos Iberoamericanos No. 3 Vol. VIII 2020: 54-73
рабские крестьяне приезжали именно в этот период смены профиля сельскохозяйствен-
ных работ на плантациях штата Сан-Паулу, поэтому местная экономика была не вполне
способна обеспечить работой всех приезжих.
В 1926 г. в годовом отчете Управления сельским хозяйством штата Сан-Паулу
было отмечено тяжелое состояние миграционной ситуации в штате из-за нарастающе-
го кризиса на плантациях:
Кризис, возникший в Миграционной службе штата из-за задержки в Им-
миграционном доме нескольких групп бессарабцев из Румынии, обу-
словлен тем, что им не были четко разъяснены условия жизни и труда,
предоставляемые на кофейных плантациях, а также тем, что эти группы
приехали в неподходящее время для их быстрого и оптимального раз-
мещения. Тем не менее кризис был благополучно урегулирован, и си-
туация не вызывает причин для беспокойства. В будущем будет допу-
скаться только такое количество иммигрантов и в такие периоды, когда
они смогут быть быстро размещены на плантациях. Помимо этого, перед
посадкой на судно им будет предоставляться точная информация об ус-
ловиях жизни в штате, а также произведен отбор наиболее подходящих
для работы в сельском хозяйстве национальностей и семей1.
Кризис, вызванный задержкой группы бессарабцев в Иммиграционном доме
в Сан-Паулу, который упоминается в докладе, на самом деле был настоящим бунтом.
Исследователь бессарабской иммиграции в Бразилии Жорже Косиков пишет, что кре-
стьяне, помещенные в Доме и ожидавшие своего переезда на плантации, узнали от
соотечественников о тяжелейших условиях жизни и низкой оплате труда и отказались
ехать вглубь страны по контрактам, требуя либо отправить их обратно, либо выдать им
собственность, скот и инвентарь. Так как ни то, ни другое было невозможно сделать, а
недовольство только нарастало, администрация иммиграционного центра заперла се-
мьи бунтовщиков на несколько недель в здании, как в тюрьме, а позже перевезла часть
на остров на побережье штата, где они содержались под стражей в ужасных условиях,
а другую часть перевезла в город Рибейран-Прету (Ribeirão Preto), откуда их насильно
распределили по плантациям2.
Таким образом, в течение 1920-х гг. русскоязычные крестьяне из Бессарабии
и Буковины находились либо на работах на кофейных плантациях, либо переезжали в
столицу и селились в отдаленных малонаселенных районах города, где цены на зем-
лю были для них доступными. Анализ приходских книг Русской православной церкви в
Сан-Паулу показывает, что уже в 1927 г. (первые записи датируются именно этим годом)
абсолютное большинство прихожан были выходцами из Бессарабии. С 1928 г. начала
действовать первая русская баптистская церковь на окраине Сан-Паулу, Вила Пруден-
те (Vila Prudente), основанная бессарабскими иммигрантами.
Мировой экономический кризис 1929 г. нанес непоправимый удар по кофейному
производству в штате Сан-Паулу. Многие плантаторы были на грани разорения и, чтобы
не терять свой капитал, стремились разнообразить свою экономическую деятельность
путем расчленения своих земель для продажи мелких участков. Участки продавались в
рассрочку по доступной крестьянам цене и представляли собой прекрасную возмож-
ность для осуществления миграционного проекта бессарабцев – приобретения соб-
ственной земли. Благодаря посредничеству русскоязычных иммигрантов информация
1 Relatório anual da Secretaria da Agricultura do Estado de São Paulo 1926, 114.
2 Cocicov 2017. 61Ибероамериканские тетради №3 Том VIII 2020: 54-73
об этой возможности распространялась среди русскоязычной колонии, и многие бес-
сарабцы ею воспользовались. Николай Дахов, журналист и главный редактор ежене-
дельной «Русской газеты» – первого русскоязычного издания в городе Сан-Паулу, – был
агентом крупного бразильского землевладельца Луиса Ферраз де Мескиты (Luis Ferraz
de Mesquita) по продаже участков в западной части штата. Через газету он давал объ-
явления, а также сопровождал бессарабцев до участков, получая от плантатора Де Ме-
скиты комиссионные. Благодаря таким посредникам, как Дахов, на западе штата стали
образовываться поселения, в которых крестьяне селились по языковому признаку и за-
нимались сельским хозяйством. В своих трудах Косиков насчитал больше десяти таких
поселений с присутствием русскоязычных крестьян, которые в Сан-Паулу назывались
сельскохозяйственными колониями1. Позже одна из самых известных колоний – Бализа, –
превратилась в город Луселия (Lucélia)2.
1.3. «Вторичная» нансеновская эмиграция русских из Европы
Труд и хозяйство бессарабцев восстановили престиж русского имени,
хотя у них паспорта румынские. Врангелевцы как интеллигенты и рабо-
чие, а бессарабцы как землеробы. Прошло 10 лет! Через Нансеновский
комитет в 1930-31 году приехала третья группа русских. Конечно, тоже
Белые, как и мы, но мы-то прямо с полков приехали и сразу взялись за
труд и устроились, а эти 10 лет бродяжничали по всей Европе, и голод
заставил их делать то, что они бы в нормальной обстановке никогда не
делали. Сделались босяками, авантюристами и скверными элемента-
ми, но это самое лучшее, что было в старой России. Интеллигенция. Эти
ехали не на плантации или в лес, как мы, а на железную дорогу в город
Сан-Паулу по контракту. По контракту их везла и Лига Наций3.
Так Николай Дахов описывает в своих мемуарах третью волну русских, прие-
хавших в Сан-Паулу до начала Второй мировой войны. Это были те, которые бежали из
России после Революции и Гражданской войны, осели в европейских странах под про-
текцией Верховного комиссариата Лиги Наций по делам беженцев и теперь стремились
переехать из Европы на американский континент.
Стоит отметить, что уже в 1924 г., на четвертом заседании Лиги Наций, было ре-
шено подключить к решению вопроса русских и армянских беженцев в Европе Между-
народное бюро труда (МБТ). Идея состояла в том, чтобы МБТ вплотную занялось их пере-
селением на другие континенты, отдавая предпочтение странам, активно принимавшим
переселенцев на протяжении XIX в., таким как Аргентина, Бразилия, Уругвай и Парагвай.
Таким образом, в январе 1925 г. в МБТ было создано Бюро по беженцам, которое выступа-
ло как посредник между работодателями в принимающих странах и беженцами, готовыми
к переезду. Беженцы, заключившие контракты, получали билет на пароход и денежные
средства на первые недели жизни в новой стране. Несмотря на большие усилия, кото-
рые прилагало МБТ, чтобы подключить к этой схеме латиноамериканские страны, 1920-е гг.
были периодом значительного спада миграционных потоков в Южную Америку, а также
роста националистических и антимиграционных настроений в местной политике. Таким
образом, за четыре года работы (1925-1928) из 50 тыс. переселенных по схеме МБТ бежен-
цев только 8% были направлены в страны Латинской Америки4.
1 Cocicov 2007.
2 Lozovanu and Souza 2019.
62 3
4
“Bakhmeteff Archive.”
Kévonian 2005, 22-23.Cuadernos Iberoamericanos No. 3 Vol. VIII 2020: 54-73
С начала 1930 г. работы по переселению опять перешли в сферу деятельно-
сти Лиги Наций, а точнее ее Международного бюро Нансена по делам беженцев. Бюро
продолжил направлять беженцев по контрактам по схеме, разработанной МБТ. Компа-
нии, готовые принять на работу беженцев, присылали в бюро заявки с пояснением необ-
ходимого количества работников, условий труда, проживания и зарплаты, а также при-
лагали копию рабочего контракта. Бюро Нансена распространяло эту информацию
через хорошо налаженную сеть русских организаций по взаимопомощи в европейских
странах. Составлялись списки согласных на переезд, и по этим спискам бюро помогало
с дальнейшими процедурами получения необходимых документов: виз, билетов на па-
роход и т.д. Ссуды, выданные Лигой Наций беженцам для переезда, должны были быть
погашены из их будущих заработков в стране назначения.
В архивах Лиги Наций в Женеве можно встретить документы, свидетельству-
ющие о переговорах Бюро по беженцам МБТ с большими бразильскими компания-
ми, преимущественно сельскохозяйственного или строительного сектора, в южных и
юго-западных штатах страны. Например, одно из основных частных железнодорожных
предприятий Бразилии «The São Paulo Railway Company Ltda» предлагало Нансенскому
бюро и МБТ принять на работу 400 русских беженцев. В основном это были места для
низкоквалифицированных рабочих: компании требовались 50 каменщиков, 50 столяров
и 300 разнорабочих. Управление предприятия обещало принять на работу еще тысячу
русских беженцев, если первый опыт переселения пройдет успешно. Компания также
уведомляла, что отдает предпочтение неженатым мужчинам в трудоспособном возрас-
те (до 40 лет), но, как исключение, может принять и семьи. Все рабочие направлялись
на строительство железной дороги в штате Сан-Паулу на 10-часовой рабочий день с
двумя выходными в месяц. Компания обещала селить рабочих в общежитиях по нацио-
нальному признаку, чтобы облегчить языковую адаптацию.
В МБТ рассмотрели это предложение и нашли его вполне подходящим, и по-
тому были очень удивлены, когда получили ответ от председателя Комитета русских
эмигрантов в Эстонии, который настаивал на том, что условия переезда в Бразилию
недостаточно хорошо изучены служащими МБТ. Для русских уже не было секретом, что
условия труда и проживания на бразильских стройках были неудовлетворительными,
и многие соотечественники бежали со своих рабочих мест в города в поисках более
высоких заработков и лучшего качества жизни. Отправлять людей на работы в заве-
домо неблагоприятные условия было нецелесообразным. Председатель Комитета, на-
пример, предлагал МБТ рассмотреть возможность «устраивать рабочих в городах, то
есть в местах культурных, не подверженных эпидемическим заболеваниям тропически-
ми лихорадками и доступных для организации правовой защиты переселенцев»1. После
нескольких месяцев переговоров, Комитет русских эмигрантов в Эстонии все-таки смог
собрать группу из 21 человека для переезда.
Сложно точно сказать, сколько русских переехало из Европы в Бразилию при
посредничестве МБТ и Лиги Наций в 1930-х гг., т.к. в Бразилии отсутствуют официальные
данные. Но уверенно можно заявить, что жизнь рискнувших переехать складывалась
непросто. Например, в августе 1929 г. Верховному комиссариату Лиги Наций по бежен-
цам стало известно, что за несколько месяцев пребывания на строительных работах в
1 Письмо делегату Международного бюро труда Г. Галлати от председателя Комитета рус-
ских эмигрантов в Эстонии профессора В.А. Рогожникова от 28 января 1929 года. Delegation
in Warsaw (Poland) – Transportation to Brazil of Russian Refugee Workers: Engagement by the
Sao Paolo Railway Company Limited. 1929. C 1310/206/ 02.1 United Nations Archives, Geneva. 63Ибероамериканские тетради №3 Том VIII 2020: 54-73
Сан-Паулу, 14 русских разорвали контракты и бежали с рабочих площадок1. Помимо это-
го, в феврале 1930 г. в русской газете «Руль», издававшейся в Германии, была опублико-
вана небольшая заметка под названием «Злоключения беженца», которая бросала тень
на схему переселения русских в Бразилию через Бюро Нансена и МБТ. Автор уверял, что
по приезде в порт города Сантос группу русских, с которыми он приехал, не встретили
представители работодателя и им пришлось своими силами добираться до столицы. Там
после нескольких дней в Иммиграционном доме они поняли, что нет смысла ждать рабо-
тодателей и вышли в город в поисках возможностей заработать. Автор пишет: «Контракт
был подписан только одной стороной. Если бы посылали только мужчин, а то посылают
и женщин с грудными детьми, они могут идти только на плантации. У многих из нашего
транспорта остались больные родные без копейки денег, они думали, что едут на работу
и смогут пересылать старикам, но многие уже распродали свои вещи, потому что здесь
кризис и работу найти трудно. Двое из нашей партии поехали зайцами обратно»2.
Так или иначе, переселенным по контрактам русским, как и их соотечествен-
никам, приехавшим в 1921 г., пришлось пройти через тяжелый физический труд на же-
лезных дорогах. Некоторым удалось перейти на административные или технические
должности. Многие бежали с работ и, скрываясь от представителей Лиги Наций, искали
альтернативные пути заработка, либо пытались переехать в другие страны Латинской
или Северной Америки.
Приехавшие на восемь лет раньше белогвардейцы в целом дружелюбно отно-
сились к переселенным Лигой Наций из Европы русским, но также критиковали их лег-
комысленное отношение к трудностям жизни в новой стране. Дело в том, что им самим
пришлось пройти все трудности адаптации в новых условиях, связанные с занятостью,
языком, жилищными условиями, культурой, отсутствием правозащитных и обществен-
ных организаций, и поэтому намерения новоприбывших сразу попасть на руководящие
должности и в городскую среду казались им завышенными ожиданиями. «Русская газе-
та», выходившая в Сан-Паулу на русском языке два раза в неделю, так писала об этих
соотечественниках:
В позапрошлое воскресенье мы отправились посмотреть на наших со-
отечественников, только что прибывших из разных стран в Бразилию за
счет Лиги Наций. О приезде их уже давно шли в русской колонии слухи и
хотелось на месте проверить, что именно было в этих слухах правды, а
также попытаться добрым словом и советом помочь новым эмигрантам в
первых, конечно, самых трудных шагах в новой стране.
Прежде всего, Бразилия нуждается в рабочих руках, но именно в рабо-
чих. Места директоров, управляющих, начальников – заняты. Вы сможе-
те встать в ряды их, но только когда вы докажете, что вы действительно
заслуживаете этого места. Русский, не знающий португальского языка,
не может заняться интеллигентным трудом. Знание английского, немец-
кого, итальянского языков может оказать большую помощь. Но даже при
наличии этого знания, первое ваше место будет обязательно место чер-
1 Le Haut-Comissaire adjoint pour les réfugiés à M. Schlesinger, Berlin. 13 de agosto de 1929.
R 412/1/9/1. Situation of Russian Refugees in Brazil – Employment with the Sorocabana Railway
Track (Sociedade Commercial e Constructora, Sao Paulo). C1574/470/20B/18831/17140. United
Nations Archives, Geneva.
2 “«Злоключения беженца. От одного из беженцев, отправленных в Бразилию, полу-
чено в Берлине следующее письмо». Руль, № 2812, 25 февраля 1930 г.” Delegation in
Germany (Berlin) – Employment of Russian Refugee Workers by the Sociedade Commercial
64 e Constructora, Sao Paulo (2 and 3): Correspondence with the Geneva Office, the German
Authorities, the Transport Company, etc. C1245/142/141. United Nations Archives, Geneva.Cuadernos Iberoamericanos No. 3 Vol. VIII 2020: 54-73
норабочего. Бразилия не принимает аттестатов, дипломов, документов
о хорошем поведении, рекомендаций из заграницы. Прежде всего она
хочет сама посмотреть, что вы из себя представляете. Затем вам дорога
открыта. В том же самом предприятии, где вы сегодня копаете лопатой
землю, завтра вы можете быть инженером. Только докажите, что вы знае-
те, что вы умеете работать и хотите работать.
Да, здесь можно добиться интеллигентного труда, но каждый должен
начать с черной работы. Только после изучения местного языка, после
того, как на деле будет доказана ваша трудоспособность, только после
этого вы сможете занять место, которого вы стоите1.
Несмотря на все трудности, ожидавшие русских, приехавших в Сан-Паулу при
участии Лиги Наций и МБТ, они все-таки были в намного более выгодном положении по
сравнению с теми, кто приехал в начале 1920-х гг. Первые не имели практически никакой
коллективной поддержки, т.к. не существовало еще ни русскоязычных организаций, ни даже
православных приходов. Каждый выживал самостоятельно, либо объединившись с товари-
щами по полку. Первые русские организации в городе начали появляться со второй поло-
вины 1920-х гг. В 1926 г. Сергей Успенский начал вести русскоязычную колонку в бразильском
журнале Folha da Manhã, а с 1928 г. начинает издаваться «Русская газета» Дахова; в этом же
году был организован первый православный приход в честь Святого Николая с собствен-
ным домовым храмом; с конца 1920-х гг. начинают свою работу в Сан-Паулу Русский об-
щественный союз, Союз русской интеллигенции, Союз русских инвалидов и Клуб партии
Младороссов; открываются русскоязычные магазины, столовые и медицинские кабинеты2.
Таким образом, в распоряжении приехавших на рубеже 1920-х и 1930-х гг. были разноо-
бразные общественные организации, которые облегчали их адаптацию.
К концу 1930-х гг. мы можем с уверенностью говорить о русской обществен-
ной жизни в Сан-Паулу. Наравне с Буэнос-Айресом, город становится центром рус-
ской эмигрантской жизни в Латинской Америке. Сюда съезжаются многие эмигранты,
которым не удалось прижиться в соседних странах. Например, казачий полк генерала
Ивана Демидовича Павличенко, который прожил несколько лет в Перу на отданных им
правительством на колонизацию территориях, после неудач с возделыванием земель
в тропическом климате расформировался, и многие, как и сам Павличенко, переехали
в Бразилию в поисках новых путей к выживанию. Несмотря на то, что многие русские
были разбросаны по городам штата Сан-Паулу и другим бразильским штатам, судя по
публикациям в «Русской газете», их общение в диаспоре проходило через организации,
приходы и издания, базирующиеся в Сан-Паулу.
Главный удар по русскоязычной культурной и политической жизни был нанесен
бразильским правительством. В апреле 1938 г. правительство Жетулиу Варгаса опубли-
ковало декрет, запрещающий иностранцам любую политическую деятельность, а также
издательство газет на иностранных языках3. За ним последовали и другие запреты, до-
ходившие до наказаний за использование иностранного языка в общественных местах и
1 “«Новые русские эмигранты в Бразилии», Русская Газета, № 72, 1929”. Delegation in Germany
(Berlin) - Employment of Russian Refugee Workers by the Sociedade Commercial e Constructo-
ra, Sao Paulo: Correspondence With the Geneva Office, the German and Brazilian Authorities,
the Transport Company, etc. Ref code: C1574/470/20B/18831/17140. United Nations Archives,
Geneva.
2 Ruseishvili 2016, 201-202.
3 “Decreto 383 de 18 de abril de 1938. “Veda a estrangeiros a atividade política no Brasil
e dá outras providências”, Camara dos Deputados, accessed December 2, 2020,
https://www2.camara.leg.br/legin/fed/declei/1930-1939/decreto-lei-383-18-abril-1938-
350781-publicacaooriginal-1-pe.html. 65Ибероамериканские тетради №3 Том VIII 2020: 54-73
даже в церквях. К концу 1930-х гг. миграционные потоки в Бразилию значительно умень-
шились, а в 1941 г. страна и вовсе запретила въезд всем иностранным переселенцам. На
этом поток русскоязычных иммигрантов в Бразилию прекратился и возобновился только
после Второй мировой войны.
II. Перемещенные лица из СССР в Бразилию после Второй
мировой войны
По окончании Второй мировой войны в Европе находилось около полутора
миллионов беженцев и перемещенных лиц (их называли ДиПи, от английского термина
displaced persons, DPs)1. Одной из стратегий международных организаций по решению
гуманитарного кризиса было переселение части этого контингента в страны двух Аме-
рик. В 1945 г. Бразилия открыла границы для иностранных граждан2, а с 1946 г. согла-
силась участвовать в переселенческих проектах Межправительственного комитета по
делам беженцев и, после 1948 г., Международной организации по делам беженцев ООН.
По оценкам бразильских исследователей, с 1947 по 1950 г. страна приняла около 43 тыс.
беженцев, перемещенных лиц и лиц без гражданства из британской, французской и
американской зон в Германии и Австрии3. Сложно оценить количество русскоязычных
беженцев в общем числе перемещенных в Бразилию как из-за неэффективного веде-
ния учета по прибытии, так и из-за нередкого отсутствия документов у самих беженцев.
Часто национальность человека записывалась с его собственных слов за отсутствием
какого-либо документального подтверждения, и многие намеренно не декларировали
себя советскими гражданами из-за страха быть высланными обратно в СССР.
По официальным данным правительства штата Сан-Паулу, в период с 1941 по
1949 г., в штат въехало 889 русских, 1153 лица без гражданства, 3714 поляков и 1211 укра-
инцев4. Так или иначе, согласно общей переписи населения 1950 г., во всей Бразилии
проживали 42 535 поляков, 16 057 румын, 44 060 иностранных граждан из советских
республик5.
Необходимо отметить, что правительство Бразилии принимало беженцев Вто-
рой мировой войны не из гуманистических принципов, а потому что желало таким об-
разом восполнить нехватку квалифицированной рабочей силы в растущем индустри-
альном секторе и в механизированном сельском хозяйстве. Претенденты на переезд
в Бразилию отбирались специально созданной для этой цели правительственной ко-
миссией непосредственно в лагерях для перемещенных лиц в Европе. Критерии отбора
включали национальную принадлежность, способность к труду и политические взгляды.
Бразильское правительство, все еще под влиянием антикоммунистических и национа-
листических настроений 1930-х гг., отдавало предпочтение квалифицированным инду-
стриальным рабочим или фермерам, которые были потенциально готовы ассимилиро-
ваться в культурном мэйнстриме страны и открыто декларировали свои антикоммуни-
стические взгляды6.
1 Kulischer 1949, 172.
2 “Decreto-lei 7967, de 27 de agosto de 1945. Dispõe sobre a Imigração e Colonização, e dá
outras providências. Diário Oficial da União, 06/10/1945,” Jusbrasil, accessed December 2,
2020, https://presrepublica.jusbrasil.com.br/legislacao/129420/decreto-lei-7967-45#art-2.
3 Moreira 2013.
4 Revista de imigração e colonização, Vol. 12, No. 2 (1951), 225-226.
5 Учитывалось не гражданство, а национальное происхождение иммигранта, которое опре-
делялось по месту его рождения. То есть, иммигранты из Украины или из Литвы, например,
учитывались в переписи как иностранцы из СССР. См.: “Censo demográfico, 1956,” IBGE,
accessed December 2, 2020, https://biblioteca.ibge.gov.br/visualizacao/periodicos/67/
66 cd_1950_v1_br.pdf, P. 14.
6 Ruseishvili 2020.Cuadernos Iberoamericanos No. 3 Vol. VIII 2020: 54-73
В результате такого отбора русскоязычные беженцы после Второй мировой
войны направлялись в основном в большие промышленные города, такие как Сан-Пау-
лу, Рио-де-Жанейро, Куритиба и Порту-Алегри.
Прием всех беженцев проходил по налаженной миграционной схеме: на воен-
ных кораблях их перевозили в порт Рио-де-Жанейро и там же помещали на карантин в
Центре по приему иммигрантов на небольшом острове Илья-дас-Флорес (Ilha das Flores)
в заливе Гуанабара1. В этом центре всем оформлялись документы, и тут же, через бюро
трудоустройства, взрослые члены семей заключали трудовые контракты и направлялись
к месту работы. Те беженцы, которые были заранее распределены в промышленный штат
Сан-Паулу, отправлялись на поезде в Иммиграционный дом в столице штата, где прохо-
дили стандартные процедуры по иммунизации, регистрации и трудоустройству.
К 1940-м гг. город Сан-Паулу уже был главным промышленным центром стра-
ны. Новые фабрики и заводы располагались преимущественно на окраинах города,
вдоль железнодорожных линий, которые соединяли столицу с портом Сантос, а также с
аграрной провинцией штата, откуда вывозилось на экспорт сельскохозяйственное сы-
рье. Здесь и селились рабочие, среди которых были и новоприбывшие русские бежен-
цы. Особенно нужно выделить районы на юго-востоке города, такие как Вила Пруденте
(Vila Prudente), Вила Зелина (Vila Zelina), Вила Бела (Vila Bela), Вила Альпина (Vila Alpina)
и др., в которых еще с 1920-х гг. селились выходцы из Российской империи. С прибытием
послевоенных русских беженцев русский язык в этих районах стал главным языком для
повседневного общения. Бразильский историк Николай Шевченко, сын русскоязычных
перемещенных лиц из Украины, который вырос в одном из этих районов города, вспо-
минает, что общим языком для всех был русский, хотя там селились люди из разных стран
Восточной Европы: «Если ты не говорил по-русски, то не мог купить даже хлеба. Поэтому
в детстве я был уверен, что живу в России. Впервые я осознал, что это не так, когда по-
шел в школу и вернулся домой в слезах и сказал моей матери: почему ты отправила меня
в иностранную школу? И в первый раз я услышал от кого-то: нет, школа не иностранная,
иностранцы здесь – мы»2.
Адаптация людей послевоенной волны иммиграции в Сан-Паулу проходила в
совершенно других условиях по сравнению с приехавшими до войны. Во-первых, боль-
шинство сразу заключили трудовые договоры как квалифицированные индустриальные
рабочие, работа которых к тому времени уже неплохо оплачивались; имелись меры со-
циальной защиты, созданные для рабочего населения при правительстве Жетулиу Вар-
гаса. Во-вторых, в городе уже существовала сеть русскоязычных общественных орга-
низаций, церквей, торговли, медицинских услуг и т.д. Концентрированное расселение в
городе выходцев из Восточной Европы также компенсировало разорванные вынужден-
ной миграцией социальные и семейные связи.
В то же время чувствовался поколенческий разрыв с приехавшими до вой-
ны. Их миграционный опыт настолько отличался, что часто общение проходило только
в рамках религиозных институтов. Объединяющими факторами служили политические
взгляды или классовая принадлежность: антисоветские организации объединяли всех
неприемлющих советский режим, вне зависимости от даты их отъезда из России, а ра-
бочие организации часто объединяли по классовому признаку всех, вне зависимости от
их национального происхождения.
1 “Memória da Imigração,” Hospedaria de imigrantes da Ilha das Flores, accessed December 2,
2020, https://www.hospedariailhadasflores.com.br/museu-da-imigracao.
2 “Nicolau Sevcenko, desgarrado e genial,” Outras Palavras, August 15, 2014, http://
outraspalavras.net/outrasmidias/destaque-outras-midias/nicolau-sevcenko-desgarrado-e-
genial/?utm_source=feedly&utm_reader=feedly&utm_medium=rss&utm_campaign=nicolau-
sevcenko-desgarrado-e-genial. 67Ибероамериканские тетради №3 Том VIII 2020: 54-73
III. Русские из Китая
Последняя большая волна русскоязычных мигрантов, приехавших в Бразилию
в XX в., была представлена русскими из Китая. Как известно, еще с начала XX в. суще-
ствовали большие русские сообщества в Харбине, Шанхае и Тяньцзине. После Револю-
ции 1949 г. положение русских в Китае стало крайне нестабильным. Как отмечают иссле-
дователи русской эмиграции в КНР, те, кто не выехал в начале 1950-х гг. в СССР «под-
нимать целину», подвергались дискриминации со стороны китайских властей1. Одним из
немногих выходов из этой ситуации были программы по переселению в другие страны,
такие как Австралия, Аргентина, Израиль, Канада, США и Бразилия.
На протяжении 1950-х гг., благодаря усилиям дальневосточного представитель-
ства Международной организации по делам беженцев и сменившего ее в 1952 г. Управле-
ния Верховного комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ), а также Межправительствен-
ного комитета по вопросам европейской миграции2, русские могли получать проездные
документы для лиц без гражданства и по ним запрашивать визу в одну из принимающих
стран. Представительство УВКБ и бразильское консульство находились в Гонконге, откуда
на пароходах русские беженцы переправлялись в города Сантос и Рио-де-Жанейро.
В бразильских источниках упоминаний о русских из Китая немного, но по ним
мы все-таки можем делать некоторые выводы о количестве принятых страной мигрантов.
В годовом отчете за 1950 г. Совета по иммиграции и колонизации, главного государствен-
ного органа Бразилии по регулированию миграционных потоков, упоминается группа
лиц, около 5 500 человек, которые «оставили свои дома в связи с распространением ки-
тайского коммунизма» и находятся в лагерях на филиппинском острове Самар (Тубабао)3.
Международная организация по делам беженцев просила бразильское правительство
рассмотреть возможность принятия какой-то части этих людей. В отчете говорится:
«Это население имеет своим представительным органом Ассоциацию
русских эмигрантов, которая представляет не только русских как тако-
вых, но и людей других национальностей. С социально-экономической
точки зрения эти беженцы представляют собой крестьян, рабочих и ре-
месленников различных специальностей»4.
В отчете говорится о том, что Совет благоприятно относится к переселению
части этих беженцев в Бразилию и ожидает подписи президента страны, чтобы заклю-
чить с Международной организацией по делам беженцев окончательный договор. Од-
нако из последующих отчетов не ясно, были ли действительно перевезены и в каком ко-
личестве эти русские беженцы с Филиппин.
В 1959 г. председатель Национального института иммиграции и колонизации Бра-
зилии (бывший Совет по иммиграции и колонизации) заявил журналу Correio da Manhã, что
на протяжении 1950-х гг. страна приняла 3 416 белых беженцев из Китая5. Вероятно, он имел
в виду как группу с Филиппин, так и тех, кто приехал по визе в индивидуальном порядке.
В 2003-2008 гг. бразильские ученые провели обширное исследование
18 396 индивидуальных досье послевоенных мигрантов, обязательных для регистрации в
1 Moustafine 2010, 153.
2 Intergovernamental Comittee for European Migration (ICEM).
3 Эта группа русских беженцев была эвакуирована из Шанхая в начале 1949 г. при финан-
совой помощи Международной организации по делам беженцев по просьбе Ассоциации
русских эмигрантов. См.: Таболина 2016, 6-7.
4 Relatório Geral do Conselho de Imigração e Colonização, 1950. Centro de Pesquisa e
68 Documentação de História Contemporânea do Brasil (CPDOC).
5 Correio da Manhã, n. 20306, 9 de junho de 1959, p. 2.Cuadernos Iberoamericanos No. 3 Vol. VIII 2020: 54-73
Иммиграционном доме в Сан-Паулу1. Среди них удалось выделить 1 842 досье мигрантов
русского происхождения, которые прошли через центр по приему иммигрантов в пери-
од с 1947 по 1961 г.2 Среди них приехавших из Китая преимущественно в 1957 и 1958 гг. –
около 300 человек 3. Благодаря этим данным мы можем восстановить некоторые харак-
теристики этой миграционной волны.
Производя демографические сравнения русских из Китая с русскими ДиПи,
интересно отметить, что среди первых было больше «неполных» семей с женщинами
во главе (18% против 8% из ДиПи), а также большое количество детей и молодежи (44%).
Это можно объяснить тем, что первые ехали в Бразилию по визе, а вторые отбирались
специальным комитетом в лагерях для перемещенных лиц. Как уже было сказано, бра-
зильское правительство отдавало предпочтение полным семьям, либо мужчинам в ра-
ботоспособном возрасте. Визу удавалось получить не проходя отбора и это давало воз-
можность приехать в Бразилию разведенным или овдовевшим женщинам, с детьми или
без, что было для ДиПи практически невозможно.
Что касается паттернов расселения в городе, то они зависели от професси-
ональных характеристик и мест трудоустройства. В отличие от послевоенной волны,
русские из Китая не направлялись на заводы, а значит и не селились в индустриальных
районах города. Многие находили работу в сфере услуг или торговле и поэтому могли
себе позволить жить в тех районах, которые располагались недалеко от центра города,
но в которых цены на жилье еще не были слишком высоки. Многие семьи старались се-
литься вблизи своих соотечественников – таким образом в Сан-Паулу возникли новые
русские очаги: в районах Моэма, Индианополис и Ипиранга.
С 1950-х гг. возникают новые православные приходы в Сан-Паулу: приход в при-
городе Карапикуиба (Серафима Саровского, конец 1948-49 гг.); два прихода в Моэма и
Индианополисе (1952 г.); приход в районе Педрейра (Покровская церковь, 1952 г.); приход
в районе Вила Зелина (Покровская церковь, 1962 г.), а также Благовещенский приход в
районе Ипиранга (в 1950-е гг. был отдан иезуитам, работающим с русскими беженцами).
Следует отметить, что большую роль в адаптации русских, приехавших в 1940-
1950-е гг. сыграли иезуиты. В 1954 г. ими был создан Институт Святого Владимира, интер-
нат для мальчиков из русскоязычных семей, а в 1958 г. – Институт Святой Ольги, для де-
вочек. В интернате дети обучались русскому языку и традициям и параллельно ходили в
местную бразильскую школу. Для семей, приехавших из Китая, не существовало нала-
женной местными властями схемы размещения. Также не было русских организаций по
взаимопомощи, т.к. существовавшая в 1930-е гг. русскоязычная жизнь в городе была по-
давлена националистическими законами правительства Жетулиу Варгаса. В этом кон-
тексте институты для русских семей, созданные иезуитами, были единственными учеб-
ными заведениями в городе, которые помогали детям работающих родителей сохранять
русский язык и культуру4.
1 Bastos and Salles 2014 ; Paiva 2007; Salles 2004; Salles et al. 2013.
2 Были учтены те, которые числятся как «русские», а также те, которые имели статус «лица
без гражданства». Более подробно с методологией исследования можно ознакомиться:
Ruseishvili 2018.
3 Важно отметить, что это не все русские из Китая, а только те, которые прошли через центр
по приему иммигрантов в Сан-Паулу. В этот период не все иммигранты были обязаны
регистрироваться в центре, а только те, которым требовалась помощь в трудоустройстве и
поиске места жительства.
4 С 1954 по 1958 г. Институт Святого Владимира помещался в католическом приходе в городе
Иту, с 1958 г. – в монастыре Святого Бенедикта в городе Сантос. В 1968 г. интернат был
переведен в Сан-Паулу, где просуществовал до начала 1980-х гг. Институт Святой Ольги
был создан в 1958 г. в городе Резенди, в штате Рио-де-Жанейро, и вскоре был переведен в
город Сан-Паулу, в район Ипиранга. См.: Silva 2015; Vorobieff 2006. 69Вы также можете почитать
