ВЕЛИЧИЕ И ТРАДИЦИИ ПЕТЕРБУРГСКОГО БАЛЕТНОГО ТЕАТРА - Сергей ВИКУЛОВ - Cанкт-Петербург
←
→
Транскрипция содержимого страницы
Если ваш браузер не отображает страницу правильно, пожалуйста, читайте содержимое страницы ниже
Сергей ВИКУЛОВ
ВЕЛИЧИЕ И ТРАДИЦИИ
ПЕТЕРБУРГСКОГО БАЛЕТНОГО ТЕАТРА
Cанкт-Петербург
2019ББК 85.32
В43
Рекомендовано к публикации
редакционно-издательским советом СПбГУП
Викулов, С. В.
В43 Величие и традиции петербургского балетного театра / С. В. Ви
кулов. — СПб. : СПбГУП, 2019. — 24 с. : ил. — (Университетский
мастер-класс ; Вып. 25).
ISBN 978-5-7621-1033-4
Представлены материалы творческой встречи с Народным артистом СССР, танцовщиком
Сергеем Васильевичем Викуловым в Санкт-Петербургском Гуманитарном университете проф
союзов, состоявшейся 20 марта 2019 года.
Сергей Васильевич делится воспоминаниями о детстве и юности, о своих учителях, вели-
ких современниках — выдающихся деятелях русского балетного искусства. Рассказывает о своих
встречах с легендарными людьми на стыке эпох, когда на смену старому поколению приходило
новое. Танец и живопись, театр и музыка, опера и поэзия — все переплелось в жизни великого
танцовщика, талантливого хореографа, художника и поэта Сергея Викулова.
Адресовано преподавателям, аспирантам, студентам гуманитарных вузов, а также широко-
му кругу читателей.
ББК 85.32
© Викулов С. В., 2019
ISBN 978-5-7621-1033-4 © СПбГУП, 2019Представление гостя
Добрый день, дорогие студенты и педагоги кафедры хорео
графии!
В нашем Университете на протяжении многих лет регулярно
проводятся дружеские встречи с живыми классиками, выдаю
щимися мастерами культуры, искусства.
Сегодня мы имеем возможность встретиться с народным ар
тистом России, лауреатом многих престижных премий Сергеем
Васильевичем Викуловым — легендарным танцовщиком, педа
гогом, хореографом и репетитором Мариинского театра.
Сергей Васильевич родился в 1937 году в семье известных
ленинградских художников — Елены Павловны Жуковой и Ва
силия Ивановича Викулова. И немудрено, что наряду со спо
собностью к рисованию он унаследовал от родителей общую
художественную одаренность, которая позволила ему позже
«прорисовывать» на сцене образ каждого героя, искать свежие,
не повторяющие предшественников нюансы и штрихи при вхож
дении в каждую премьерную роль.
Сергей Викулов — единственный «генетический наследник»
выдающегося русского балетмейстера первой трети ХХ века
Александра Горского, приходящегося кузеном родному деду
Сергея Викулова — Павлу Семеновичу Жукову (легендарно
му российскому и советскому фотографу, мастеру портретной
и репортажной фотографии, автору фотопортретов деятелей
искусства и политики для иллюстрирования учебников).
С. В. Викулов — артист редкого дарования, которое про
явилось в раннем возрасте. Утонченный, музыкальный, он
в 1946 году поступил в Ленинградское хореографическое учи
лище им. А. Я. Вагановой в класс Феи Ивановны Балабиной.
После успешного его окончания в 1956 году был принят в труп
пу легендарного Ленинградского академического театра опе
ры и балета им. С. М. Кирова, где прослужил в качестве соли
ста вплоть до 1988 года.
Поражает воображение богатство исполнительского репер
туара Сергея Васильевича, в котором — партии классического
наследия: Голубая птица («Спящая красавица» П. И. Чайковско
го), Юноша («Бахчисарайский фонтан» Б. В. Асафьева), Зигфрид
(«Лебединое озеро» П. И. Чайковского), Солор («Баядерка»
Л. Минкуса), Жан де Бриен («Раймонда» А. К. Глазунова), Гений
вод («Конек-Горбунок» Ц. Пуни) и многие другие (свыше трех де
сятков). Сергей Викулов до конца своей долгой танцевальной4 В. В. Матвеев
карьеры ни разу не изменил амплуа романтического балет
ного актера. Его элегический Принц пронесся по всем стра
нам и континентам, восхищая самых искушенных критиков
исключительной формой танцовщика, присущей ленинград
ской школе 1950–1960-х годов. Ему присваивались высочай
шие «титулы»: «пиротехника классического танца» (J. Kennedy.
Guardian, London), «изящного танцовщика „благородной“ шко
лы» (M. Ronnen. The Jerusalem Post, Israel), «настоящего чело
века-птицы» (L. Biancolli. New York World Telegram, USA), «плыву
щего по воздуху солиста» (H. Schnaiber. Kurier, Wien).
Наряду с этим он поражал немыслимой выносливостью: так,
например, в 1964 году за три с половиной месяца гастролей
в США и Канаде он станцевал 84 спектакля, выступая в премьер
ных партиях. Его дебют в «Жизели» А. Адана состоялся в дуэ
те с легендарной французской танцовщицей, прима-балери
ной Гранд-опера Иветт Шовире в 1966 году. Именно Викулову
К. М. Сергеев «передал» этот спектакль, хотя ранее сам тан
цевал его со знаменитой гастролершей всякий раз, когда она
приезжала в Ленинград. Особым был дуэт Викулова с прослав
ленной Наталией Макаровой, в паре с которой артист протан
цевал более 10 лет.
За чистоту исполнения, невероятную технику, актерское ма
стерство и аристократизм в дуэтах Сергей Викулов был удосто
ен многих наград, в числе которых I премия Международного
конкурса артистов балета в Варне, Премия имени Вацлава Ни
жинского Парижской академии танца, титул «Человек года —
1996» Американского биографического института.
Артист лирического дарования с академической чистотой
исполнения, танцовщик-интеллектуал, хранитель традиций не
повторимой петербургской школы, Сергей Викулов всегда стре
мился к знаниям, и успех в исполнительской карьере не стал по
мехой в стремлении получить высшее образование. В 1977 году
Сергей Васильевич окончил балетмейстерское отделение Ле
нинградской консерватории, где учился у народного артиста
СССР, выдающегося хореографа Константина Сергеева.
В 1970–1980-е годы Сергей Викулов активно ставил хорео
графические номера и одноактные спектакли для выпускных
концертов родного Ленинградского хореографического учи
лища им. А. Я. Вагановой, создавал программы для творче
ских вечеров артистов балета, также работал на телевидении
и в драматических театрах. Природная музыкальность, широкая
эрудиция и умение уловить в симфонической партитуре то, что
глубоко скрыто от обывателя, позволили Викулову создаватьПредставление гостя 5
поистине одухотворенные хореографические полотна, демон
стрирующие высокое русское балетное искусство.
В 1986–1989 годах он преподавал на балетмейстерском от
делении Ленинградской консерватории (курс «Мастерство хо
реографа»). В числе учеников С. В. Викулова — Донвена Пан
дурски, успешный хореограф с мировым именем. Она часто
сотрудничает с Мариинским театром, где среди многих со
здала легендарный балет «Волшебный орех» (либретто, деко
рации, костюмы и постановка М. Шемякина) на музыку Сергея
Слонимского.
Сергей Васильевич объездил весь мир как танцовщик, пе
дагог-репетитор, его мастер-классы пользуются большой попу
лярностью в Европе, США, Японии. В течение многих лет Вику
лов был арт-директором Эрмитажного театра, в 1990-х работал
в труппе «Балет Манилы» (Филиппины), где создал свои версии
балетов «Тщетная предосторожность» и «Ромео и Джульетта»
на музыку С. С. Прокофьева.
Кроме того, Сергей Васильевич — автор либретто и хорео
графии балетов «Остров мертвых» на музыку С. В. Рахманинова,
«Манфред» на музыку П. И. Чайковского, «Десятая симфония»
на музыку Д. Д. Шостаковича, «Дон Жуан» на музыку Р. Штрауса
и концертных номеров для театра и телевидения.
Сергей Васильевич — поистине живая легенда, сегодня вы
имеете редкую возможность послушать его и задать вопросы
Мастеру.
В. В. Матвеев,
заведующий кафедрой хореографического искусства СПбГУПВЕЛИЧИЕ И ТРАДИЦИИ ПЕТЕРБУРГСКОГО БАЛЕТНОГО ТЕАТРА 20 марта 2019 года Дорогие друзья, я вновь посетил этот прекрасный дворец искус- ства. Поразительно, но такое ощущение, что буквально вчера мы встречались на Вечере памяти А. А. Сапогова. Анатолий Алексеевич Сапогов был не только замечательным танцовщиком, но и удивительным человеком. Я очень ценю в людях прежде всего их человеческие качества. Анатолий Алексеевич — это фантастическое явление. Блистательный художник. По приро- де классический танцовщик, а танцевал цыганские и хара́ктерные партии. Это было роскошно, гениально, как взрыв Везувия. Надо сказать, что петербургский балет, да и вообще балет России для меня очень странное явление. Северную Пальмиру принято считать родиной русского классического балета, хотя он возник при дво- ре «короля-солнца» Людовика XIV, который сам любил танцевать. Как правило, он спускался на сцену «с небес», выступая, например, в роли Юпитера. Говорят, Людовик XIV считал себя великим арти- стом, как и Нерон, который сказал перед смертью: «Смотрите! Ве- ликий артист умирает!» Надо сказать, что тяга к артистизму была свойственна очень многим выдающимся деятелям культуры. Например, фламандский художник Питер Пауль Рубенс был известен как один из выдающих- ся дипломатов своего времени. Его иногда спрашивали: «Скажите, Вы занимаетесь живописью в свободное от дипломатии время?» — «Нет, дипломатия – это одно из моих увлечений. Моя профессия — живопись». Простите, что я не о балете рассказываю, а о живопи- си, но вы потом поймете, почему. У него был ученик Антонис ван Дейк. Юный принц королевской крови отличался тем, что очень любил женщин. Нет, конечно, не отличался, потому что мы все лю- бим красивых женщин, но он особенно. Антонис был невероятно красив — устоять не могла ни одна прекрасная дама. Когда он при- ходил на свидание, его предупреждали: «Уезжайте, или Ваши дни
Величие и традиции петербургского балетного театра 7 сочтены». В конце концов его зарезали в расцвете лет. Вот к чему приводит женская красота. Итак, при дворе Людовика XIV в Тюильри (мне посчастливилось побывать во дворце) появился классический балет. На сцене коро- левского дворца ставились комедии-балеты Пьера Бошана, в кото- рых, кстати, и участвовал «король-солнце». В России в 1838 году при Анне Иоанновне на улице Зодчего Рос- си, рядом с Александринским театром, открылся будущий храм ве- ликого искусства — «Танцевальная Ея Императорского Величества школа» (ныне — Академия русского балета им. А. Я. Вагановой). Надо отметить, что с момента создания и на протяжении всей исто- рии воспитанники младших классов участвовали в массовках спек- таклей Александринского театра на сцене рядом с великими масте- рами — В. А. Каратыгиным, П. С. Мочаловым, В. Н. Давыдовым и прочими. Они прекрасно двигались, были украшением сцены. Вообще рассказывать историю балета бессмысленно, потому что это будет только мое субъективное мнение, которое очень отличает- ся от изысканий искусствоведов. Лучше я расскажу о своих встре- чах с величайшими артистами. Мой отец был выдающимся художником, мать в течение сорока лет заведовала секцией живописи и искусствоведения в Союзе ху- дожников. А вот дед (двоюродный) — Александр Алексеевич Гор- ский — был главным балетмейстером Большого театра. Я считаю его своим духовным отцом. Я тоже пытался ставить балетные спек- такли, но великим балетмейстером, как А. А. Горский, не стал, ве- роятно, из-за своей природной скромности. Хотя балеты любят ста- вить все. Петь любят, рисовать и… ставить балеты. Я видел «Баядерку» Л. Минкуса с Вахтангом Михайловичем Ча- букиани. Ему тогда было 36 лет. Это невероятно для балетного ис- полнителя, но это было. С определенного времени в балете техни- ка стала превалировать над выразительностью. Рудольф Нуреев, Михаил Барышников, Юрий Соловьев — потрясающие, сверхъ естественные, но все-таки в их танце на первом месте техницизм. Это не сравнится с лавиной темперамента Вахтанга Михайлови- ча. Он в первом акте выходил к рампе с кастаньетами, разбегался, спиной летел к публике и… начинался его фантастический, неве- роятный танец. В конце делал пять пируэтов ан дедан, потом падал
8 С. В. Викулов на колено, затем вскакивал на высокие полупальцы… Наш дирижер Павел Эмильевич Фельдт, бывало, положит палочку и уходит минут на 15, потому что зал буквально взрывался — такие были овации, аплодисменты. В танце В. М. Чабукиани было удивительное соче- тание пластики и потрясающего темперамента — необыкновенная красота. Когда он ставил в Ленинградском театре оперы и балета им. С. М. Кирова (ныне — Мариинском) балет «Отелло», мне по- счастливилось танцевать главную партию. Я помню его на репети- циях: как он сидел, как вставал, как шел по залу… Все в нем было великолепно. В. М. Чабукиани — явление в балете. «Золушка» на музыку С. С. Прокофьева. Изумительный был спектакль! Помню, балетмейстер Константин Михайлович Серге- ев долго сомневался, давать мне партию в «Золушке» или нет. Я уже станцевал в «Лебедином озере» П. И. Чайковского, в «Жизели» А. Адана и в других спектаклях, а в «Золушке» — нет, но мне очень хотелось. И в друг перед поездкой в Америку (это был 1964 год) он мне говорит: «Сережа, учи роль». Я был несказанно счастлив. Не знаю, был ли я так счастлив еще когда-нибудь в своей жизни. Наверное, нет… «Баядерка» Л. Минкуса в его постановке была божественна! Се- годня говорят, что «Баядерку» поставил Мариус Петипа, на между- народном конкурсе объявляют: «Па-де-де из балета П. И. Чайков- ского „Спящая красавица“, постановка Мариуса Петипа». Ничего подобного! К. М. Сергеев половину адажио для Наталии Михайлов- ны Дудинской поставил и вариации, потому что М. Петипа не умел ставить женские партии. Г. Н. ЕМЕЛЬЯНОВА, доцент кафедры хореографического ис- кусства СПбГУП, кандидат искусствоведения: — Разве Pas de deux «Голубой птицы и принцессы Флорины» из балета «Спящая краса- вица» поставил не Мариус Петипа? — «Голубую птицу» поставил Виктор Александрович Семе- нов. Большие прыжки, виртуозные заноски с переходом в диаго- наль и с повтором с другой ноги. Никакого дивертисмента, никакого! Потом к лезгинке, например, исполнялись какие-то заносочки и в конце подпрыгивали. Всё. Да, М. Петипа это наметил, но только наметил.
Величие и традиции петербургского балетного театра 9 Г. Н. ЕМЕЛЬЯНОВА: — Для будущих поколений? — В адажио наметил. В вариациях — нет. И потом каждый ис- полнитель вносил свою лепту в определенную партию. Никаких за- носок Мариус Иванович Петипа в жизни не видывал. Я. Ю. ГУРОВА, старший преподаватель кафедры хореографи- ческого искусства СПбГУП: — А кто еще участвовал в постанов- ке? А. Н. Ермолаев? — Да, А. Н. Ермолаев. Я. Ю. ГУРОВА: — Авторство в балете не всегда достоверно указано? — Например, «Лебединое озеро» П. И. Чайковского кто поста- вил? Принято считать, что М. Петипа. Но на самом деле во второй половине XX века бóльшую часть балета отредактировал и обновил Константин Михайлович Сергеев (он и сейчас идет в его редакции). Во втором акте — танцы А. А. Горского и опять-таки К. М. Серге- ева. И с балетом А. К. Глазунова «Раймонда» та же история. Гово- рят: «Па-де-де, из балета А. К. Глазунова „Раймонда“, постановка Мариуса Ивановича Петипа». Ничего подобного! Тогда и балетных номеров не было, только концертное исполнение. При М. И. Пе- типа танцовщик, исполняющий партию Жана де Бриена, рыцаря, нареченного Раймонды, ходил по сцене, размахивал мечом, и все. Балет — это удивительное искусство, господа. Попробуйте по- дойти к картине Тициана или Леонардо да Винчи и исправить что- нибудь или изменить хоть одну ноту в опере П. И. Чайковского, П. Масканьи, В. Беллини. Да вас убьют, потому что это недопусти- мо, невозможно. А «Лебединое озеро» П. И. Чайковского нынеш- нее поколение танцует так, как раньше не танцевали, а еще через двадцать лет будут исполнять совершенно по-другому. Вот такое это странное искусство — балет. Ирина ЛЕВЧЕНКО, II курс, факультет искусств: — Сергей Ва- сильевич, расскажите, пожалуйста, о классе Феи Ивановны Ба- лабиной.
10 С. В. Викулов
— Я очень любил Фею Ивановну. Она очаровательный человек,
очень подвижный, у нее была потрясающая техника, море обаяния.
Многие годы у нее очень болели ноги — она танцевала превозмо-
гая боль. На одном из экзаменов Фея Ивановна (в то время художе-
ственный руководитель училища) увидела наш лихой класс (мно-
гие потом стали всемирно известными артистами) и забрала себе.
Но нам повезло: Феи Ивановны почти никогда не было в училище,
она все время была в поездках. В ее отсутствие преподавал Борис
Яковлевич Брегвадзе. Божественный танцор! Его называли Малень-
кий Чабукиани. Я с этим не согласен, потому что это был не Ма-
ленький Чабукиани, а великий Брегвадзе. К нам в класс приходил
и иногда даже давал уроки Константин Михайлович Сергеев. С вос-
хищением и благодарностью вспоминаю замечательных педагогов
Александра Ивановича Пушкина и Алексея Афанасьевича Писаре-
ва. А начинали мы у великолепной Елизаветы Николаевны Громо-
вой. Считается, что наш класс выпускала Фея Ивановна Балабина,
но выпускной спектакль я репетировал с блистательной Л. М. Та-
неевой — педагогом-репетитором Ленинградского театра оперы
и балета им. С. М. Кирова. Александр Иванович Пушкин работал
со мной над «Шопенианой» и «Лебединым озером» П. И. Чайков-
ского. Он был таким трогательным, лиричным, я бы сравнил его
с великим русским тенором Леонидом Собиновым. Вспоминаю
изумительного Всеволода Ухова. Он был необыкновенно красив.
Очень пластичный, танцевал всегда очень аккуратно, прилежно.
У него не было высокого прыжка, а танцевал великолепно, всех по-
ражал. А вот у Семена Соломоновича Каплана был выдающийся
прыжок — огромный, мягкий.
В. В. МАТВЕЕВ: — Сергей Васильевич, Вы назвали русских
танцовщиков, отметили преимущественно мужчин. Расскажите
о Ваших партнершах, об иностранных балеринах.
— Очень много танцевал с иностранными балеринами. Первую
свою «Жизель» — с великой французской танцовщицей Иветт Шо-
вире. Мне было тогда 24 года, ей — 52. Можете себе представить?
Она была в хорошей форме и неплохо выглядела. Да в «Жизели»
и танцевать-то нечего. Для меня этот балет был необычным, пото-Величие и традиции петербургского балетного театра 11 му что его редакция была двойственна — и не наша, и не француз- ская, что-то среднее. Иветт просила меня делать свои поддержки, а в России это делали тогда по-другому. С кем еще танцевал? С Риммой Карельской. С Майей Михай- ловной Плисецкой в «Лебедином озере» П. И. Чайковского. Пом- ню, пришла она на репетицию в каких-то гамашах, посмотрела на меня. «Вы, — говорит, — Викулов?» — «Да». — «Как Вас зо- вут?» — «Сережа». — «Скажите, Сережа, Вы меня поднимите?» Она была такая… В. В. МАТВЕЕВ: — Высокая. — Да. Это потом она высохла. Заметили? Ведь танцевала до се- мидесяти лет... Я говорю: «Майя Михайловна, встаньте, пожалуйста, в ара- беск». Она встала, я подошел и девять раз ее поднял. «Ой, — го- ворит, — хорошо, не надо репетировать, будем сразу танцевать». М. М. Плисецкая — это, конечно, фантастическое явление. Пом- ните ее записи? «Дон Кихот» Л. Минкуса и грандиозная «Кармен- сюита» на музыку Ж. Бизе в оркестровке Р. Щедрина… Фантастика! В. В. МАТВЕЕВ: — А Вы долго танцевали? Вам же, по-моему, две пенсии удалось вытанцевать… — Да? Как это? Мне платят две пенсии? В. В. МАТВЕЕВ: — Обычно артист балета двадцать лет тан- цует — и на пенсию. — Да. В. В. МАТВЕЕВ: — Вы-то подальше махнули... — Я танцевал долго, меня невозможно было прогнать, ведь ору- жие применять нельзя. Я жил и работал в необыкновенное время — столкновения эпох, когда уходило старое поколение и ему на смену приходило новое. Помню, мы танцевали в Лондоне, в Ковент-
12 С. В. Викулов
Гарден, «Жизель» А. Адана с Наталией Макаровой. И на сцену вы-
шла Тамара Платоновна Карсавина. Сама Карсавина! Можете себе
представить?!
Г. Н. ЕМЕЛЬЯНОВА: — В каком году это было?
— В 1956-м. Кинулась она на шею Наташе Макаровой. Обе ре-
вут, уж не знаю почему…
Я был знаком с Сергеем Лифарем.
Помню, Наташа Макарова мне как-то говорит: «Серега, а я вчера
знаешь у кого была?» — «Нет». — «У Матильды Кшесинской». —
«Как?!» — «Меня Лифарь отвел».
Я подошел к С. Лифарю: «Сергей Михайлович, что за дела? По-
чему Вы Наташу с Кшесинской познакомили, а меня нет?» — «Тебе
интересно? Она же старуха!» — «А как Вы считаете? Это же не-
вероятно!»
Сели в машину, поехали. Приехали. Поднимаемся. Большая тем-
ная квартира, все занавешено. Два кресла, две старые женщины.
Она в шляпке с вуалью — Матильда Феликсовна. Серж представил
ей меня. Она посмотрела, как сквозь прозрачный шкаф, «и на челе
ее высоком не отразилось ничего». Она не видела спектакля. А вот
Тамара Платоновна Карсавина на «Жизель» пришла.
Я был знаком с великим английским актером сэром Лоренсом
Оливье. Он снимался вместе с красавицей Вивьен Ли в фильме
«Леди Гамильтон». Оливье пришел как-то на «Лебединое озеро»,
а потом пригласил нас в Национальный театр. Он играл Отелло.
Мне казалось, что Оливье огромного роста, с могучим голосом.
Оказалось, в жизни он небольшого роста, правда, с громовым голо-
сом — уж этого не отнять, тембр, как у певца. Когда смотрю на фо-
тографию, где мы стоим с Лоренсом Оливье в обнимку, я прищури-
ваюсь и думаю: «Боже мой, как же давно это было… Мальчишки,
мы сбегали с уроков и смотрели в кинотеатре „Леди Гамильтон“…»
Еще был замечательный фильм о великом венском композито-
ре Иоганне Штраусе.
В. В. МАТВЕЕВ: — «Большой вальс».Величие и традиции петербургского балетного театра 13 — Да, с Милицей Корьюс в главной роли. Это лучшее колора- турное сопрано двадцатого века. В Лос-Анджелесе мы с Н. Макаровой танцевали «Золушку» на музыку С. С. Прокофьева. Опустился занавес. Я оборачиваюсь и вижу: навстречу мне идет красавица в зеленом одеянии до пола, в шляпе с пером. Подходит, говорит на чистейшем русском языке: «Сережа, какая прелесть!» — и меня в охапку. Но я ее не знаю. Ни- когда в жизни не видел. Вдруг начинаю припоминать: что-то зна- комое, из детства, из старинных снов... Кто это? Стоит рядом наша массажистка Антонина Ивановна и говорит: «Ты знаешь, Серега, это же сама Милица Корьюс из „Большого вальса“». С ума можно сойти! Причем говорит без акцента. Она потом рассказывала, что ее отец знал в совершенстве и говорил на шести языках. И она ис- полняла оперные партии на немецком, английском, французском, итальянском. Поразительная женщина! Она пригласила нас к себе домой, на виллу Марио в Лос-Анджелесе. Когда умер Марио Лан- ца, она купила у его родителей эту виллу из итальянских камней, которые Марио привез в Америку. Ванна метров тридцать из бело- го и черного мрамора. Акустика фантастическая. «Сережа, здесь распевался Марио Ланца», — сказала Милица и запела… Потом за столом она тоже пела… Я видел Вивьен Ли. Она играла Скарлетт О’Хару в фильме «Уне- сенные ветром». Смотрели? В. В. МАТВЕЕВ: — Конечно. — Я видел Вивьен Ли на приеме, она была, конечно, уже не так молода и прекрасна… Спилась, к сожалению, спилась. Лоренс Оливье ее бросил. Бедная… Вот такая была в ее жизни трагедия. Я. Ю. ГУРОВА: — В хореографическом училище Вы учились у Феи Ивановны Балабиной. А потом? В консерватории? У Кон- стантина Михайловича Сергеева? — О, Сергеев! Константин Михайлович! Я познакомился с ним, когда ему было уже 36–37 лет. К сожалению, мы сегодня не мо- жем по достоинству оценить двух величайших танцовщиков —
14 С. В. Викулов
Чабукиани и Сергеева, потому что их начали снимать, когда им
было уже за сорок. А надо было снимать в двадцать пять. К. Серге-
ев в своих первых спектаклях был худенький, тоненький, музыкаль-
ный, одухотворенный, прыгал бесшумно, вращался божественно.
А как он поддерживал партнершу! Съемки 1960-х, конечно, невоз-
можно смотреть — это уже совсем не тот Сергеев. И тем, кто его
снимал, было невдомек, что это тот самый Константин Сергеев —
народный артист Советского Союза, от которого весь мир с ума
сходил.
Я. Ю. ГУРОВА: — Какой он был в жизни? Какой педагог?
Строгий?
— Он был, как бы это сказать…
Я. Ю. ГУРОВА: — Надменный?
— Да, так бы мог сказать человек, который его не знал. Он не хо-
дил, а ступал. Одевался потрясающе. Настоящий русский барин. Он
почему-то считал меня своим учеником и преемником. Все объяс-
нял очень коротко, двумя-тремя словами. Был категоричен, прин-
ципиален. Если б сегодня я ему сказал, например: «Можно я буду
танцевать только вторую вариацию, а первую не буду» или что-то
в этом роде, Сергеев взял бы пиджачок, надел его и ушел — и все,
я никогда бы больше ничего в Кировском театре не танцевал.
В. В. МАТВЕЕВ: — Чем отличается Кировский театр эпохи
Сергеева, Григоровича от современного Мариинского театра
XXI столетия?
— Конец 1950-х, 1960-е годы. Смена эпох, о которой я уже го-
ворил.
Молодой Юрий Григорович. 1957 год. «Каменный цветок»
на музыку С. С. Прокофьева — первый современный балет, кото-
рый я видел (это было в Египте).
«Спартак» на музыку А. Хачатуряна, «Шурале» на музыку
Ф. Яруллина — гениальные спектакли Леонида Якобсона.Величие и традиции петербургского балетного театра 15
Балет на музыку А. Петрова «Берег надежды» в постановке Иго-
ря Бельского, на музыку М. Кажлаева «Горянка» в постановке Оле-
га Виноградова с блистательными исполнителями.
Валерий Панов, Олег Соколов — великолепные танцовщики, но,
к сожалению, сегодня это забытые имена.
Все говорят: Нуреев, Нуреев. А что Нуреев? Да, конечно, у него
была огромная аудитория. Но у нас танцевал молодой Владилен
Семенов, танцевал в сто раз лучше, но успех и слава Нуреева
были, конечно, неоспоримы. Говорили, что Рудик сделал прыжок
в свободный мир. Там он стал очень богатым человеком. 1967 год.
«Дон Кихот» Л. Минкуса. Смотрю где-то в Европе фильм с Р. Ну-
реевым. Рудик танцует плохо, а прошло всего шесть лет с тех пор,
как он уехал на Запад. А почему? Потому что не было окружения,
стимулов, не с кем было соревноваться — со стенкой ведь невоз-
можно.
Мария БАЛАШОВА, IV курс, факультет искусств: — Расскажи-
те, пожалуйста, о Юрии Соловьеве.
— С удовольствием расскажу. 1964 год. Гастроли в Нью-Йорке.
«Спящая красавица» П. И. Чайковского. Выходит Юрий Соловьев,
танцует вариацию. Я стою за кулисами. Юра начинает: трам-парам,
раз — прыжок — и взлетает! В зале такое началось! После его
прыжка не слышно было музыки, зал взорвался! Мы, танцовщики,
стоя за кулисами, хлопали в такт музыке. Вот так танцевал Юра
Соловьев! Так его принимали, так что Рудику было неловко. Но
Нуреев был, как Гагарин, — первый, сделал прыжок в свободный
мир. Но ведь был космонавт Герман Титов, красавец, стихи писал,
играл на рояле… а на Западе о нем не знают. Почему? Потому что
не первый. А вот Юрий Гагарин был первым, и Рудольф Нуреев
тоже. Миша Барышников технически, конечно, танцевал лучше Ру-
дика. Миша компьютерный танцовщик, если можно так выразить-
ся, ну и в плане художественного наполнения, бесспорно, гениален.
Я видел его спектакли — феноменально!
В. В. МАТВЕЕВ: — Сергей Васильевич, какие свои роли Вы счи-
таете лучшими? Что больше всего хотелось танцевать?16 С. В. Викулов
— Трудно сказать.
В. В. МАТВЕЕВ: — Старые спектакли? Новые?
— Конечно, новые. Я всегда старался танцевать что-то новое.
Любил и с огромным удовольствием танцевал «Золушку» на му-
зыку С. С. Прокофьева, балет, который поставил Константин Ми-
хайлович Сергеев. Сейчас у нас в Мариинском в театре идет «Зо-
лушка» в постановке Алексея Ратманского. А вот балет на музыку
К. Караева «Тропою грома» тоже в постановке К. М. Сергеева
и танцевать в нем мулата Ленни мне не очень нравилось, хотя му-
зыка хорошая.
Е. В. СОКОЛОВА, старший преподаватель кафедры хореографи-
ческого искусства СПбГУП: — В «Баядерке» Л. Минкуса Вы танце-
вали партию Солора. Видели этот спектакль в редакции Вахтан-
га Чабукиани, что называется, изнутри. Нужно ли, на Ваш взгляд,
восстанавливать последний акт или хотя бы финал? Заслуживает
ли этот герой наказания?
— Вопрос, как сделать последнюю сцену (не акт, а сцену) воз-
ник сразу. Солор просыпается и закалывается — хорошо сделали,
интересно. Конечно, ее можно было бы вернуть, потому что в «Бая
дерке» рассказана великая трагедия. Но мне все-таки нравилась
и наша версия без всякого продолжения.
Е. В. СОКОЛОВА: — Значит, герой заслуживает наказания?
— И в «Лебедином озере» на музыку П. И. Чайковского без-
образный конец, который мы всю жизнь должны были танцевать,
потому что в советское время нельзя было трагедию показывать,
а у Чайковского — трагедия, герои погибают. Сейчас даже «Ромео
и Джульетту» С. С. Прокофьева ставят так, что в конце все живы-
здоровы, а потом едут в Крым отдыхать.
М. БАЛАШОВА: — Вы ставили спектакли? Какой любимый
из поставленных Вами на сцене? Какой еще спектакль Вы хоте-
ли бы поставить?Величие и традиции петербургского балетного театра 17 — Я поставил за границей одноактный балет «Белые ночи» на музыку Первой симфонии Яна Сибелиуса. Мой друг Вален- тин Стадлер, отец Сережи Стадлера, как-то предложил: «Сережа, я слышал, ты ищешь музыку для балета? Возьми Первую симфо- нию Я. Сибелиуса». Никогда раньше я не слышал эту симфонию, хотя очень люблю музыку, великих певцов. Я был знаком с величайшим тенором ХХ века Франко Корелли. Красивый, высокий, черные кудри, а ноги — в балете ни у кого та- ких красивых ног не было! После спектакля я как-то спросил: «Де- вочки, ну как, понравилось, как пел Корелли?» — «А мы не слыша- ли — смотрели, сразил своей красотой!» Действительно, это был такой человек — фантастический! О чем вы спросили? М. БАЛАШОВА: — Какой еще спектакль Вы хотели бы по- ставить? — К сожалению, я поставил только один балет за границей. Что-то получилось, что-то нет. Надо было придумать сюжетную линию. Конечно, лучше, чем Федор Михайлович Достоевский, не скажешь, а ногами слова пересказывать, согласитесь, глупо. «Белые ночи», история, описанная в литературном произведе- нии, — это одно, и совсем другое — переданная через жест, дви- жение, танец. Призрачное видение света, ночи, их столкновение… И на этом фоне разворачивается драма. В последние годы я пы- тался убедить наше начальство поставить этот балет, но, к сожа- лению, не смог — в России ставят другие вещи. Иногда неплохие, но как привило… Вы бываете в театре и сами, наверное, видите, какой сегодня репертуар. Г. Н. ЕМЕЛЬЯНОВА: — А как Вы относитесь к постановке своей ученицы Донвены Пандурски? Я имею в виду балет «Волшеб- ный орех» на музыку Сергея Слонимского. — Этот балет мне не очень нравится. Единственная ее постанов- ка, которая мне понравилась, — хореографическая новелла по по- вести Ф. М. Достоевского «Кроткая» на музыку Второй симфонии С. В. Рахманинова. Очень красивый спектакль! Интересные задум- ка и воплощение.
18 С. В. Викулов
Я. Ю. ГУРОВА: — Расскажите, как Вам работалось с дириже-
рами? Бывают ли конфликты между танцовщиком с дирижером?
— Мне кажется, что дирижер и танцовщик должны работать
в тандеме.
Великий балетный дирижер Павел Эмильевич Фельдт — все
о нем уже забыли, к сожалению — всегда по ногам танцовщика
чувствовал, что и как тот будет делать, и всегда мог подстроиться.
Виктор Андреевич Федотов тоже прекрасный дирижер. Но од-
нажды (это было на юбилее народной артистки СССР Нинели
Александровны Кургапкиной, она меня попросила с ней станце-
вать па-де-де из «Спящей красавицы» П. И. Чайковского) Виктор
Андреевич вдруг заиграл в три раза быстрее: трам-парам-парам-
парам. Что хочешь, то и делай… Ребята за кулисами хохочут. А этот
шпарит… Я спрашиваю: «Виктор Андреевич, Вы что, специаль-
но?» Я так и не понял. Он ничего мне тогда не ответил и теперь уже
не ответит (давно умер). Блестящий был дирижер!
В. В. МАТВЕЕВ: — Наверное, домой торопился…
— Наверное.
В. В. МАТВЕЕВ: — В книгах обычно пишут, что Вы в дет-
стве получили блестящее воспитание — художественное, музы-
кальное, но попали в балет. Ребенок сам захотел? Или родители?
Или дедушкины гены сыграли роль? Как Вы попали в хореографи-
ческое училище?
— Чистая случайность, конечно.
В. В. МАТВЕЕВ: — Шел мимо и…
— В детстве я был хулиган, земля горела под ногами. Папа мне
говорил: «Сережа, ты же рисуешь здорово, ты можешь стать хоро-
шим художником, поступай в Академию художеств». Я ведь очень
много рисовал. Дома у папы была большая мастерская. Он мне кон-
тур обозначит, а я промазывал, потом заканчивал картину. Но темВеличие и традиции петербургского балетного театра 19 не менее мама с тетей (Елена Павловна с Марией Павловной) реши- ли заняться моим воспитанием и уговорили пойти в хореографиче- ское. Тем более дедушка в Москве был главным балетмейстером… Но мама с тетей все-таки промахнулись, даже не подозревая об этом. Хореографическое училище я посещал редко. Рядом с на- шим домом на углу Невского и Большой Морской, через дорогу под аркой — Дворцовая площадь, Эрмитаж. Папа водил меня, малень- кого, в Эрмитаж. Для меня это был второй дом. Когда я уже учил- ся в школе, потом в хореографическом училище, понял, что Эр- митаж лучше. И с 11 утра и до 6 вечера проводил время там. Если какую-то картину перевешивали, это была трагедия. Веласкеса пе- ревесили? Тинторетто перевесили? А Леонардо куда делся? Быва- ло, картины «ездили» на заграничные выставки. Прихожу, а лео нардовской «Мадонны Литты» нет. Я за голову хватаюсь, хожу весь день больной. Теперь, надеюсь, вы понимаете, почему в начале нашей встре- чи я говорил о великих художниках, таких как Питер Пауль Рубенс и его ученик Антонис ван Дейк? Мне очень повезло: я родился в семье художника. Никакой моей заслуги в этом нет. В. В. МАТВЕЕВ: — Анатолий Александрович Сапогов тоже прекрасно рисовал. — Да, он был профессиональный художник. В. В. МАТВЕЕВ: — Олег Михайлович Виноградов хорошо ри- совал, даже был художником-оформителем своих спектаклей. Сергей Васильевич тоже рисует. Учтите, друзья: если Вы умее те рисовать — Вы уже большой художник, чем бы ни занима- лись в жизни. — Всю жизнь я писал стихи, но никому не показывал. Они жили три секунды. Напишу, прочитаю (эх, я не Пушкин) — и в корзи- ну. Так уничтожил, наверное, несколько сотен или даже тысяч сти- хов. Несколько лет тому назад познакомился с прекрасным актером Александринского театра, народным артистом Николаем Мартоном
20 С. В. Викулов
(его часто по телевидению показывают, интересные встречи). Как-
то мы встретились с ним на приеме в Инженерном замке (там уби-
ли государя-императора Павла I), я немного красного винца выпил
и стал читать стихи. Он спрашивает: «Что ты читаешь?» — «Свои
стихи». Он сначала не поверил. «Говори, чьи это стихи, я хочу их
почитать!» — «Клянусь тебе, это мои стихи». В общем, я записал
и отдал ему двадцать стихотворений.
Я очень люблю свой город, и многие стихи о нем написал. Эта
любовь — не показуха, это даже не эстетическое чувство — какое-
то другое, это как отца, мать любишь, как любишь воздух, серебря-
ные дали…
Несчастный город! Во что его превратила революция?! А ведь
когда-то был столицей России…
Вот такое печальное получилось стихотворение:
Нева. Академическое здание.
Сфинкс дремлет, колокола звон.
Молчанье муз, российский бастион
Под шквальным ветра беснованием.
Огромных коридоров высота.
Проспекты этажей усталых.
Где призраков великих череда,
Порой являются из отворенных залов
Брюллов, Кипренский, Суриков, Крамской,
Серов и Репин, Врубель величавый —
Идут апостолы, овеянные славой, по академии родной.
За ними хвост роскошный серебра —
То модернизма смутная пора.
И вдруг анчара ядовитый смрад,
Кровавый сталинский парад.
И нянин сад под натиском тлетворным
В стране, убитой топором позорным.
Но дивный сон вдруг в сад тот проникает.
Как будто царский выезд лик являет,
Встает заря над юною царицей,
Что Петербургу безнадежно снится.
Спит в сером унынье Большая Морская,
Пляска огней и теней.
Дождь поливает под гул несмолкаемый
Бывшей столицы моей.Величие и традиции петербургского балетного театра 21
А о любви хотите? Коротенькое:
Там за каждой дверью, каждым поворотом
Стоит любовь и жертву поджидает.
Движением привычным отворяет потоки крови,
Чаши наполняя сверкающим огнем, —
Так неотступно и в ночи, и днем
Из чаши раскаленной вновь и вновь
Дурманом огненным нас потчует любовь.
Я. Ю. ГУРОВА: — Сергей Васильевич, с какими трудностями
Вы сталкивались в своей карьере как танцовщик, исполнитель? Как
складывались Ваши отношения с руководством, с партнершами?
В. В. МАТВЕЕВ: — Дополню: самая тяжелая и самая легкая
Ваша партнерша?
— На вопрос отвечу стихами:
Вся жизнь — минутная игрушка:
То рай, а то огонь из пушки,
Не то спектакль, не то мираж…
В крови и слез в морях безбрежных —
Вдруг в приключениях потешных
По краю бездны voyage.
Как много здесь красивых девушек. Однажды летом я гулял в го-
рах, в Крыму. Знаете, в горах лес роскошный, как будто висит над
морем. Вдруг мне навстречу — прелестная девушка, красавица…
Она прошла — и родились такие строки:
Качая бедрами и грудью,
Как вставшая из пены вод,
Меж скал красавица идет.
И под звездой в глухом безлюдье,
И в зачарованном лесу,
Где снятся сны средь бела дня,
Послом небесного огня
Она несет свою красу.Нау ч н о е и зда н и е
ВИКУЛОВ Сергей Васильевич
ВЕЛИЧИЕ И ТРАДИЦИИ
ПЕТЕРБУРГСКОГО БАЛЕТНОГО ТЕАТРА
Ответственный редактор Я. Ф. Афанасьева
Редактор Т. В. Зайко
Дизайнер А. В. Костюкевич
Технический редактор Л. В. Климкович
Корректоры: С. А. Зинченко
ISBN 978-5-7621-1033-4
Подписано в печать с оригинал-макета 16.04.19
Формат 60×90 1/16. Гарнитура Times New Roman
Усл. печ. л. 1,5. Тираж 500 экз. Заказ № 49
Санкт-Петербургский
Гуманитарный университет профсоюзов
192238, Санкт-Петербург, ул. Фучика, 15ПРЕДСТАВЛЯЕМ СЕРИЮ
«УНИВЕРСИТЕТСКИЙ МАСТЕР-КЛАСС»
В серии выходят материалы встреч студентов СПбГУП с успешными людьми —
профессионалами своего дела. Мастер-класс дают специалисты, добившиеся высот
в своей профессиональной сфере — журналистике, рекламе и PR, юриспруденции,
экономике и др. Они делятся опытом, рассказывают о тонкостях профессии, отвечают
на вопросы будущих коллег.
В ЭТОЙ СЕРИИ ИЗДАНЫ:
■ Из опыта современной российской журналистики: мастер-класс. Научные
редакторы: Ю. А. Андреева, И. А. Павлихин. 2008 г.
■ Актуальные проблемы юриспруденции. Лекции выпускников СПбГУП
1996–2000 гг. Научный редактор: Л. А. Пасешникова. 2010 г.
■ МАМОНТОВ В. К. Введение в специальность: журналистика. 2013 г.
■ ЕГОРОВ И. А. Лауреат Нобелевской премии писатель Мо Янь и современ-
ная китайская литература. 2014 г.
■ САУЗЕРН К. Д. Выставочные стратегии современного художественного му-
зея = SOUTHERN K. D. Exhibition strategy of a modern art museum. 2014 г.
■ ШУВАЛОВ Ю. Е. Информационные войны XXI века. 2015 г.
■ АВТОНОМОВ А. С. Конституционное и международное измерение прав
человека. 2015 г.
■ ПИСАРСКИЙ И. В. Репутационный менеджмент: цикл лекций. 2015 г.
■ Практика современных коммуникаций: люди, тренды, решения. Научный
редактор: И. В. Писарский. 2015 г.
■ НОВОЛОДСКИЙ Ю. М. Помочь человеку: основы адвокатской профессии
в 6 лекциях. 2015 г.
■ РАЙКИН Э. С. Основные тенденции развития медиа. Научный редактор:
А. П. Марков. 2016 г.
■ Бизнес-коммуникации. Личность и практика. Научный редактор: И. В. Пи-
сарский. 2016 г.
■ ПЕТРОВ Б. М. О роли журналистики в современном обществе. 2016 г.
■ БЕРТРАН Дж. Глобализация и ее противоречия = BERTRAN J. Globalization
and its conflicts. 2017 г.
■ КОПЦЕВА Н. П. Лики культуры в системе гуманитарного знания. 2017 г.
■ БЛЮМ М. А. Тенденции развития социального партнерства в России. 2017 г.
■ Практика современных коммуникаций: люди, тренды, решения. Лекции
2016–2017 годов. Научный редактор: И. В. Писарский. 2017 г.■ ШЕБАНОВА Н. А. Защита творчества в индустрии моды. 2018 г. ■ ПЕСЕННИКОВ А. В. Цифровые технологии в банковской системе. 2018 г. ■ ПИСАРСКИЙ И. В. Современные тенденции развития коммуникаций и ме- диа. 2018 г. ■ ЕФИМОВ М. В. Кого ищет работодатель. 2018 г. ■ ТИУСОНИНА И. В. Журналист и пиарщик: не смешивать, не взбалтывать? 2018 г. ■ ГОРДИН Я. А. Кавказская война (1722–1864) как диалог культур. 2018 г. ■ СОЛОД О. В. Русский Леонардо. К 185-летию со дня рождения А. П. Бородина. 2019 г.
Вы также можете почитать
