ФИЛОСОФСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ И ПСИХОЛОГИЯ
←
→
Транскрипция содержимого страницы
Если ваш браузер не отображает страницу правильно, пожалуйста, читайте содержимое страницы ниже
ФИЛОСОФСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ И ПСИХОЛОГИЯ
УДК 316.346.2-055.2 + 347.631 + 366.4-055.2 + 396 Л. А. Мясникова
САМООПРЕДЕЛЕНИЕ ЖЕНЩИНЫ:
ПОЛ-ФУНКЦИЯ И ПОЛ-СУЩНОСТЬ
В статье рассматриваются основные элементы женского самоопределения: телес-
ность, сексуальность, партнерство, материнство, профессионализм, потребление.
Уточняется понятие пола. Выявляются два основных аспекта пола: пол-функция и
пол-сущность. Пол-функция понимается как биопсихофизиологическая определен-
ность. Пол-сущность — как сложное сочетание пола-функции и гендера, как родо-
вое единство и в то же время многообразие способов «быть женщиной».
Именно уточнение понятия «пол» отличает данную статью от описаний женщи-
ны, представленных в гендерных теориях.
К л ю ч е в ы е с л о в а: женщина, пол-функция, пол-сущность, гендер, самоопреде-
ление женщины, телесность, сексуальность, партнерство, материнство, профессио-
нализм, потребление.
В огромном количестве зарубежных и отечественных работ в рамках ген-
дерных исследований, казалось бы, выявились самые разнообразные аспекты
понимания женщины. В связи с этим встает вопрос: насколько необходимо и
актуально в современных условиях исследование самоопределения женщи-
ны? В имеющемся обилии работ и разнообразии аспектов понимания женщи-
ны все же по-прежнему доминирует представление о гендерном конструирова-
нии, нивелировании природно-биологического в пользу социокультурного.
Иначе говоря, гендер настолько «заслоняет» собой пол, что женщина «стано-
вится набором символов и цитат». Однако такой подход наблюдается в тео-
рии. Реальность женского существования, напротив, выявляет пол как основа-
ние самоопределения. При этом ясно, что понятие «пол» нуждается в теорети-
ческом прояснении. Просто сказать, что пол — биологическая данность, уже
недостаточно. Классическая философская антропология понимает человека как
© Мясникова Л. А., 201468 ФИЛОСОФСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ И ПСИХОЛОГИЯ
существо, биологически недостаточное. Биологическая недостаточность пред-
полагает «доделывание» человека до жизнеспособного состояния. Эта дострой-
ка (перестройка, конструирование) осуществляется через изменение окруже-
ния (среды обитания) и самого себя. М. Шелер справедливо утверждал, что
человек над миром природы надстраивает мир ценностей и идеалов и преоб-
разует природный мир в мир культуры [15]. Поэтому отрицать конструиро-
вание, доработку человеческой природы абсурдно. Но вместе с тем не менее
абсурдно отрицать природные основания бытия человека, в частности пол.
Работы Гейл Рубин положили начало традиции рассмотрения пола как
биологической данности, того, что не может изменяться, а гендера — в каче-
стве социальной конструкции, основанной на психологических, культурных и
социальных условиях существования человека. В дальнейших исследованиях
пол стал пониматься не как неизменная природная данность, а как биологи-
чески изменчивое, трансформирующееся основание, приобретающее соци-
альный статус. «Пол скорее воспринимается как континуум, составленный из
хромосомного пола, гонадального пола и гармонального пола, которые все ра-
ботают в присутствии и под влиянием различных сред» [10, 187]. То есть пол
и гендер необычайно сближаются, и вводится понятие «сконструированного
пола», а также «принадлежность по полу». Фактически речь идет о том, что
если расхожая (и основная) бинарная оппозиция мужчина/женщина, где кри-
терием разделения служат гениталии, не срабатывает, то учитываются другие
критерии: хромосомный набор, гормональный фон, гонадальная деятельность.
«Принадлежность по полу» предполагает наличие закрепленных повседневно-
стью дисплеев, матриц, идентификационных маркеров «мужского» и «жен-
ского». Фактически различие понятий «пол» и «гендер» стерто в пользу
последнего.
Итак, ясно, что пол нельзя сводить к некой анатомо-физиологической не-
изменной величине, а с другой стороны, к биологическому субстрату, кото-
рый «снимается» в социокультурном, т. е. подменяется гендером.
Более детальная дифференциация позволяет выделить «пол-сущность» и
«пол-функцию», о чем мы уже писали ранее [9].
Пол-функция понимается как телесно-эмоциональное бытие или, иначе,
как биопсихофизическая определенность человека (в данном случае женщи-
ны). Максимально пол-функция обнаруживается в специфически женском
телесном функционировании — менструациях, беременности, родах, лакта-
ции, климаксе, сексе. Адриан Рич, следуя традиции, идущей еще от Отто
Вейнингера, выводит именно из телесности специфику женщины. В частно-
сти, женское мышление она определяет как «мышление через тело». «Эта
способность вырастает из своеобразия психобиологической структуры жен-
щины: высокого уровня развития тактильного восприятия, дара пристально-
го наблюдения, стойкости к перенесению боли, многомерного вживания в те-
лесное» [5, 149]. Интенсивность женской чувственности, явленная через телес-
ность, вызывала негативные коннотации как по отношению к женскому телу
(низшее, нечистое, опасное…), так и к чувствам. Чувства в рационалистичес-
кой традиции противопоставлялись духовности. Кроме того, чувственностьЛ. А. Мясникова. Самоопределение женщины: пол-функция и пол-сущность 69
связывалась с внутренним миром человека, с субъективной реальностью, про-
тивопоставлялась внешнему объективному миру. Но чувства — это не «мое-
внутреннее», чувства — связь внутреннего и внешнего мира. Через чувствен-
но-телесное человек включен в единство бытия, открыт иному, приемлет иное
как свое. Но это и есть духовность. Новоевропейская культура сексуальность
«сначала объявила постыдным, грязным, “распущенностью”, “извращением”,
свела к “принципу наслаждения”, а затем в XX в. и особенно в XXI стала раз-
вивать и всячески эксплуатировать этот “культ наслаждения” и “сексуаль-
ность”. Совершенно прав Г. Буркхардт, утверждая, что “в основе распущенно-
сти лежит не сексуальное поведение, а извращенное отношение к ближним”»
[11, 21]. Он же подчеркивал, что недоразвитая нравственность восходит к на-
шей недоразвитой чувственности [6]. Следует признать, как это делает А. Рич,
что женская биология наполнена духовными возможностями. Именно тело
является отправной точкой самоидентификации женщины. Более подробно
элементы женской самоидентификации будут рассмотрены чуть позже.
Что же такое пол-сущность? Можно ли вообще говорить о какой-либо
сущности при современном всепоглощающем антиэссенциализме?
Традиционно сущность считалась «предназначением», «судьбой», природ-
ной или божественной данностью. По отношению к женщине сущностью счи-
талось быть матерью и быть «вещью мужчины», дарить ему наслаждение и
вдохновение. То есть «женская сущность» в патриархальной культуре стано-
вилась основой дескриминации, признания женщины низшим существом,
подругой человека, «вторым полом». Понятно, что феминистские и гендерные
исследования отрицают такое понимание сущности.
В нашем понимании «пол-сущность» выводится из концепции К. П. Эстес.
К. П. Эстес, в свою очередь, развивает концепцию архетипов К. Г. Юнга. Она
выводит общее основание, которое и объединяет, и индивидуализирует всех
женщин — архетип «Первозданной Женщины». «Эту могущественную психи-
ческую сущность называют инстинктивной природой, однако Первозданная
Женщина выходит за рамки подобного определения. Ее можно назвать есте-
ственной душой, но это название также не вмещает в себя архетипы Перво-
зданной Женщины. Ее именуют врожденной, основополагающей природой
женщины, называют подлинной, неотъемлемой ее сущностью» [16, 20]. «Пол-
сущность» — концентрация многовекового опыта женского существования.
К. П. Эстес ярко представляет этот многовековой опыт, родовую взаимосвязь
женщин: «Я смотрю вниз и вижу, что стою на плечах старой женщины, а она
придерживает меня за лодыжки и улыбается, глядя на меня снизу. Я говорю
ей — “Нет-нет, это Вы должны стоять у меня на плечах, ведь Вы старая, а я
молодая”. — “Нет-нет” — возражает она, — “все как раз так, как положено”.
И тут я вижу, что она стоит на плечах женщины, которая гораздо старше ее,
а та на плечах еще более старой женщины, а та — на плечах женщины в пыш-
ном одеянии, а та — на плечах… И я поверила той старой женщине: так поло-
жено» [Там же, 32].
Если пол-функция выявляется через противопоставление мужскому, то пол-
сущность — еще и через тождество-различие женского. Архетип Первозданной70 ФИЛОСОФСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ И ПСИХОЛОГИЯ
Женщины индивидуально-вариативен. Женщина выбирает, как и в какой
степени реализовать этот архетип. Пол-сущность — единство и множествен-
ность возможностей бытия женщиной. Пол-сущность предполагает множе-
ственную потенциальность самоопределения. Вместе с тем пол-сущность пред-
полагает установление гармоничной связи, гармоничного взаимодействия между
полом-функцией и гендером, реализации духовных возможностей своей био-
логии в конкретных социокультурных условиях своего бытия. Это пережива-
ние женщиной полноты и уникальности собственного бытия. Пол-сущность —
возможность, предчувствуемый идеал, желаемый способ существования, к ко-
торому женщина стремится, но который труднодостижим из-за внутренней
противоречивости между влечениями, исходящими из пола-функции, с од-
ной стороны, и гендерных нормативов — с другой.
Женщина может следовать гендерной норме, подавляя свое женское Я,
может сводить пол-функцию к какому-то одному проявлению (например,
продуктивному), эксплуатировать эту способность (вспомним Долли из рома-
на «Анна Каренина» Л. Н. Толстого). При этом пол-сущность может не реали-
зоваться, женщина может смириться со своей участью, не раскрывая иные
возможности.
Итак, самоопределение женщины — сложный системный процесс, стрем-
ление к полноте самобытия через сложное взаимодействие пола-функции и
гендера. Основными элементами самоопределения женщины являются телес-
ность, сексуальность, партнерство, материнство, профессиональная деятель-
ность (или шире — включенность в общественное и публичное пространство)
и, в современной культуре, потребление. Эти элементы изменяются, транс-
формируются, перестраиваются в процесс жизни женщины от детства к юно-
сти, зрелости, старости. В зависимости от культуры, социального положения,
конкретных условий существования элементы раскрываются разным обра-
зом, играют разные роли в жизни женщины, дают реальное многообразие
женских сценариев жизни, способов «быть женщиной». Именно через процесс
самоопределения женщина либо выявляет свой пол-сущность, либо так и не
может его проявить.
Как уже отмечалось, исходным элементом мозаичной системы, именуе-
мым «женское», является телесность. Традиционно женщина отождествлялась
именно с телом (материнским или объектом желания мужчины). Отсюда и
выводились две сферы женского самоопределения: материнство и интимно-
личностные отношения с мужчиной. Ценность женского тела связывалась с при-
надлежностью Другому. В этом аспекте женщина выступала объектом («ве-
щью мужчины» или «вещью ребенка» по Отто Вейнингеру [7]).
Женская телесность определяется конституцией тела и его функциониро-
ванием, а также гендерными нормами, представлениями о женском теле. Не-
смотря на то что существует огромное количество вариаций телесной консти-
туции в зависимости от расы, этноса, социальной среды, эпохи, индивидов,
в каждой конкретной культуре всегда есть какой-то идеальный тип конститу-
ции. Этот идеал красоты работает как «культурная линейка». Женщины, чья
телесность отличается от гендерной нормы (как правило, наиболее привлека-Л. А. Мясникова. Самоопределение женщины: пол-функция и пол-сущность 71
тельной считается фигура «песочные часы»), либо чувствуют себя ущербны-
ми, отчуждаются от своего реального тела, либо пытаются подогнать его под
норму (с помощью одежды, спорта, диет, пластических операций…). Отчужде-
ние от своего тела связанно и с тем, что относящееся к телу долгое время было
табуировано и не имело вербальных средств для выражения. Отсюда — тре-
вожность, невозможность выразить и понять свои телесные переживания.
Феминистские исследования апеллируют к концепциям, утверждающим,
что причиной отчуждения тела является «взгляд Другого», а именно мужчи-
ны. Другой предстает всегда как субъект; тот, на кого смотрят, — как объект.
Было бы слишком однозначно считать, что только мужской взгляд значим для
женщины. Не менее значим и взгляд другой женщины. Но дело в том, что
женщина смотрит на женщину с позиции растиражированного, нормирован-
ного мужского взгляда, закрепленного культурой. Этот оценивающий взгляд
делает женщину зависимой. «Поскольку Я — объект оценок, которые стара-
ются меня определить, без того, чтобы я мог воздействовать на это определе-
ние и даже знать его, я нахожусь в рабстве» [12, 290]. Феминистки (Л. Ирига-
ри, Р. Брайдотти, А. Дворкин и др.) призывают отринуть нормы женского
тела, признать правомерность множественности телесности, принять свое тело
не как декоративный предмет. Однако прав и Жиль Липовецкий говоря об
ответственности женщин за свое тело. Формируя свое тело, выбирая тот иде-
ал, который привлекателен для женщины, она становится субъектом. В этом
случае «идеальное тело» как гендерный образец и реальное тело приходят
в гармоничное единство и повышают женскую самооценку. Хотя здесь может
быть соблазн иллюзорной телесности, когда женщина не хочет считаться со
своими особенностями, с возрастом. Как отмечала К. Хорни, «полная женщи-
на средних лет видит себя в зеркале молоденькой девушкой» [14, 72].
Принять свое тело женщинам еще труднее в пожилом возрасте, ибо соци-
альная геронтофобия порождает множество дополнительных страхов и нега-
тивных стереотипов. Крайностями здесь выступают как игнорирование пред-
писываемой пожилому возрасту манеры поведения, так и отчаяние, явленное
в пренебрежении к внешности, в отказе от настоящего и будущего. Иллюзии,
как и отчаяние, дисгармоничны. Женщине важно знать о своих телесных огра-
ничениях, но не доводить их до геронтофобских или других гендерных нега-
тивных стереотипов.
Вторым элементом самоопределения, тесно связанным с первым, является
сексуальность. Сексапильность выступает как гендерный идеал современной
женщины. Но это лишь иллюзия общественного признания женской сексу-
альности. По-прежнему превалирует маскулинная позиция, выводящая жен-
ское желание из мужской страсти. Множественность, флюидность, «разли-
тость» по всему телу женской сексуальности либо не принимаются, либо ка-
жутся пугающими, неопределенными. Женское желание больше ориентировано
не на взгляд (как мужское), а на тактильность, прикосновения. Спектр прояв-
лений женской сексуальности связан с различными видами удовольствий:
моральным, эротическим, телесным или даже отсутствующим [13]. На этой
основе выделяются различные женские типы: «асексуальная женщина»,72 ФИЛОСОФСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ И ПСИХОЛОГИЯ
«влюбленная женщина», «сексуально-востребованная женщина», «желающая
женщина», «женщина-подруга» и т. п.
Партнерство, или личностно-интимные отношения с Другим, прежде все-
го с мужчиной, как элемент самоопределения включает как сексуальные отно-
шения, так и статусные отношения господства-подчинения и т. п. Женский
тип партнерства, с одной стороны, определен патриархальной культурой, где
доминируют субъект-объектные властные отношения. Мужчина — высшее
существо, субъект, женщина — низшее, объект. С другой стороны, женский
тип партнерства — горизонтальные отношения с учетом позиции Другого, стрем-
ление не к господству-подчинению, а к консенсусу.
Вообще, можно выделить несколько основных типов отношений с Другим:
субъект-объектные отношения обладания (Я — Оно), субъект-субъектные от-
ношения состязательности, соперничества, конкуренции (Я — Он), бессубъ-
ектные отношения тоталитарного или конформистского массового человека
(где индивидуально-личностное стирается коллективистским) и отношения
Я — Ты, где каждый уникален и неповторим и в то же время близок. В той
или иной мере, в разных ситуациях они присутствуют и в женском типе парт-
нерства. В традиционной культуре женщина гендерно определялась как объект.
В XX в. эмансипация привела к субъект-субъектным отношениям между муж-
чинами и женщинами и между женщинами. Традиционно мир женщины —
сфера частного, а мир мужчины — публичного. По мнению Ханны Арендт [2],
потаенное и настоятельно необходимое — сущностные признаки частного мира.
Женщина охраняет границу своего потаенного независимо от близости с муж-
чиной. Женщина лишь частично впускает мужчину в свой частный мир. Сфера
частного находится во власти женского. И здесь женщина выступает как
субъект, даже если она является «жертвой». Власть «жертвы» (жертвенность
во имя Другого) — одна из сильнейших и труднопреодолимых. Ощущая себя
жертвой, женщина господствует с позиции «жертвы». А уж если женщине
удается преодолеть позицию «жертвы», то она выходит в новые для нее сферы
в качестве субъекта.
Справедливости ради надо отметить, что уже новоевропейская сексуаль-
ная революция породила ситуацию возможности выхода женщины в публич-
ную сферу, но особым образом. Когда женщина поняла, что мужчина нуждает-
ся в ней как в теле, то сумела этим воспользоваться. Пройдя постели великих
мира сего, многие женщины стали явными (Екатерина I, Екатерина II) или
неявными (Жозефина) правительницами. Традиционная поговорка «Женщи-
на — шея, мужчина — голова. Куда шея повернет, туда голова и смотрит» уже
признает женщину субъектом. При этом главное — скрытность властной по-
зиции. Эту женскую хитрость провозглашают женской мудростью. В XXI в.
многие мужчины уже не стремятся главенствовать (по крайней мере в семье),
готовы стать «подкаблучниками». То есть субъектность женского нельзя отри-
цать в сфере частного.
Отношения Я — Ты проявляются как реализация пола-сущности. Отно-
шения Я — Ты хрупки и недолговечны, но без них, как отмечал М. Бубер, нет
человека.Л. А. Мясникова. Самоопределение женщины: пол-функция и пол-сущность 73
Еще одним элементом женского самоопределения является материнство.
Материнство сопрягается с полом-функцией и полом-сущностью. Гендерно
материнство признается оправданием женского существования. Материнство
сплавляет природу, культуру, индивида и род. Материнство возникает у жен-
щины задолго до рождения ребенка и даже до его зачатия. Оно формируется
с детства (игра в «дочки-матери», забота о ближнем и др.). Хотя возможны
разные сценарии его реализации: боязнь материнства, острое стремление к ма-
теринству, формальное материнство, отказ от материнства [9, 97–101]. Спектр
самоопределения колеблется между пониманием репродуктивности как про-
клятия и бремени женщины до признания материнства как высшей ценности.
В современном обществе ценность материнства формально признается, но
реально женщина-мать лишена социального капитала и серьезного приорите-
та ценности материнства как общественного блага.
Профессионализм — выход в общественную сферу — первоначально выс-
тупал для женщины как крайнее, нежелательное средство для обеспечения
жизни ее и семьи и оценивался негативно. С процессом демократизации и
в результате феминистских движений в борьбе за равноправие общественный
труд стал оцениваться как условие самореализации и способ самоутвержде-
ния человека, в том числе женщины. В профессиональной сфере женщина
выступает «в качестве актора, ответственного за спектакль разыгрываемой им
жизни» [4, 183]. Профессионализм предполагает саморазвитие женщины (уро-
вень образования, осведомленность, умение принимать решения, обществен-
ное признание…). У современных женщин достижение мечты о профессии
стало одной из главных жизненных установок и ценностей. Профессиональ-
ная деятельность в определенной мере обусловлена полом-функцией. М. Вис-
лоцкая связывает уровень профессиональной активности с уровнем эстроге-
на — гармона женственности [8]. Именно высокоэстрогенные женщины наибо-
лее успешны в профессии. Профессиональная активность нередко приходит
в противоречие с материнством, ведет к дисгармоничности женского самооп-
ределения. Если же женщине удается совместить сферу частного (семейного)
и публичного (профессионального, социально-политического и т. п.), то дос-
тигается идеал полноты женского бытия, обозначенный как пол-сущность.
Потребление как элемент женского самоопределения выходит на первый
план в современном обществе. В данной статье нет необходимости специаль-
ного разговора о роли потребления и его специфике в современной культуре.
Этому посвящено огромное количество работ. И во многих из них специально
говорится о «женском маркетинге». Женщина определяет себя с помощью
потребления (Я есть то, что я потребляю). Многие авторы ссылаются на при-
родные основы потребления женщины, связанные с полом-функцией («высо-
кая степень эмоциональности», «спонтанность покупок»). Вместе с тем отме-
чаются рациональность и взвешенность решений при покупках, которая свя-
зывается с умением планировать семейные расходы, обеспечивать семью
необходимым и т. п. [1].
Современные маркетинговые технологии эксплуатируют два основных под-
вида потребительниц: домохозяйка и сексапильная красотка. Домохозяйка,74 ФИЛОСОФСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ И ПСИХОЛОГИЯ
посвятившая себя дому и семье, выступает противоположностью деловым
женщинам и социально-ориентированным мужчинам. Домохозяйка — попу-
лярный герой рекламы. Этот традиционный гендерный стереотип не только
не разрушается, но и еще более эксплуатируется. Кстати, образ мужчины,
занимающегося домашним хозяйством, явленный в рекламе, не противоречит
отмеченному стереотипу. Рекламный мужчина — «неумеха», нуждающийся
в женских инструкциях.
Женское потребление связывают с определенными потребностями и това-
рами (сфера специфических, телесных, физиологических потребностей в жен-
ских средствах гигиены, индустрия красоты, индустрия моды, сфера досуга,
сфера домохозяйства). Но также именно с женщинами связывается понятие
«просьюмер», т. е. профессиональный потребитель, компетентный потреби-
тель. Это потребитель, ориентированный на собственный взыскательный вкус,
который предъявляет к товарам бóльшие требования, чем среднестатистичес-
кий потребитель. Такой потребитель превращает потребление не только в способ
удовлетворения потребностей или способ конструирования своей идентично-
сти, но и делает его способом самореализации, творческого самовыражения
[3]. Женщина перестает быть пассивным объектом потребления или воздей-
ствия рекламы, становится субъектом собственной потребительской деятель-
ности, проявляет себя как пол-сущность.
Следует отметить, что основные элементы женского самоопределения соче-
таются сложным многообразным мозаичным способом, т. е. при ценности каж-
дого они соединяются как в детском калейдоскопе, реализуя множество вари-
антов пола-сущности.
1. Андерхилл П. Как покупают женщины и мужчины [Электронный ресурс]. URL:
http://www.elitarium.ru/2004/09/22/print:page,1,kak_pokupajut_muzhchiny_i_zhenshhiny.html (дата
обращения: 07.07.2014).
2. Арендт Х. Vita active, или О деятельной жизни : пер. с нем и англ. СПб., 2000.
3. Батюта Е. А. Компетентный потребитель в имитационной культуре // Омский науч.
вестн. 2008. № 5 (72). С. 122–123.
4. Бек У. Общество риска. На пути к новому модерну. М., 2000.
5. Брандт Г. А. Философская антропология феминизма: природа женщины. Екатерин-
бург, 2004.
6. Буркхард Г. Непонятая чувственность. Набросок антропологии чувственности [Элек-
тронный ресурс]. URL: http://www.ontology.pu.ru/index.php?id=64 (дата обращения:
03.07.2014).
7. Вейнингер О. Пол и характер: мужчина и женщина в мире страстей и эротики. М.,
1991.
8. Вислоцкая М. Искусство любви 20 лет спустя. М., 1992.
9. Ершова Н. М., Мясникова Л. А. Путь к себе: женщина между полом и гендером. Ека-
теринбург, 2007.
10. Лорбер Дж., Фаррел С. Принципы гендерного конструирования // Хрестоматия
феминистских текстов. СПб., 2000. С. 187–192.
11. Мясникова Л. А. Апология человеческой чувственности // Вестн. Челяб. гос. ун-та.
2013. № 13. С. 21.С. С. Силби. Правовая культура и культуры легальности 75
12. Сартр Ж. П. Бытие и ничто: опыт феноменологической онтологии. М., 2002.
13. Темкина А. А. Сценарии сексуальности и гендерные различия // В поисках сексу-
альности : сб. ст. СПб., 2002. С. 247–286.
14. Хорни К. Наши внутренние конфликты // Психоанализ и культура: избранные
труды Карен Хорни и Эрика Фромма. М., 1995. С. 7–189.
15. Шелер М. Положение человека в космосе [Электронный ресурс]. URL: http://
www.ontology.pu.ru/index.php?id=8 (дата обращения: 03.07.2014).
16. Эстес К. П. Бегущая с волками. Женский архетип в мифах и сказаниях. Киев ; М.,
2002.
Рукопись поступила в редакцию 17 июля 2014 г.
УДК 340.113 + 340.12 + 101.3 + 316.334.4 С. С. Силби
ПРАВОВАЯ КУЛЬТУРА И КУЛЬТУРЫ ЛЕГАЛЬНОСТИ
В статье анализируются генезис и содержание понятия «правовая культура» в его
взаимосвязи с такими смежными понятиями, как «легальность», «культуры ле-
гальности», «правовое сознание», «правовая идеология» и др. Делаются выводы
о перспективности исследования феномена правовой культуры в интегральном меж-
дисциплинарном поле.
К л ю ч е в ы е с л о в а: право, легальность, правовая культура, культура, культуры
легальности, правовое сознание, правовая идеология.
Понятие «культура» традиционно служило предметом оживленных науч-
ных споров и дискуссий, а появившись в социоправовых исследованиях, спро-
воцировало еще более ожесточенную полемику. Значение слова «культура»
многообразно, внутренне нестабильно и размыто как с теоретической, так и
с практической точки зрения. Совмещение слов «правовой» и «культура» лишь
усиливает разногласия по поводу их смыслового наполнения. Сложности воз-
никают из-за смешения двух значений слова «культура». В одном оно исполь-
зуется для обозначения сферы убеждений и практик, свойственных конкрет-
ной группе людей. Культура во втором значении носит скорее теоретический
характер, это абстрактная система символов и смыслов, которая является
продуктом и контекстом социального действия. В первом случае термин «куль-
тура» обозначает специфические обычаи, взгляды и практики, присущие кон-
кретной группе или обществу, поэтому он, как правило, используется во мно-
жественном числе (например, правовые культуры Японии и Китая, латино-
американские правовые культуры). Во втором случае данный термин имеет
теоретический характер и используется в единственном числе: например, «пра-
вовая культура» или «академическая культура».
Всплеск интереса к понятию «культура», ставший результатом так назы-
ваемого культурологического поворота 1980-х гг., привел к тиражированию
© Силби С. С., 2014Вы также можете почитать
